– Да, Самойлова, заходи, - спокойно отвечает учительница, хотя в любой другой день и другой ситуации стоять бы мне в кабинете директора.

Я прохожу на свое место и сажусь, словно ничего не произошло, стараясь не замечать взглядов, которые бросают на меня одноклассники.

– Я уж думала, ты не придешь, - шепчет мне Иринка.

– Я сама так думала, - отвечаю я, стараясь сосредоточиться на теме урока.

Подруга сжимает мою ладонь под партой и тоже замолкает.

Четвертый урок. Я до него дожила. Все оказалось не настолько плохо, как я ожидала. Никто не приставал с расспросами, не хлопал сочувственно по плечу, наоборот, все сторонились, словно я была заразной. Заразиться несчастьем, наверное, это возможно. Но тогда от кого заразилась я?

Андрей Владимирович вошел в класс привычной походкой.

– Класс, садитесь, - даже не посмотрев в сторону учеников, сказал он. – Сегодня будет тест с целью выяснить, что вы помните после каникул.

Я, уже готовая к такому событию, лишь спокойно достала ручку, остальной класс застонал в голос. Конечно, никто ничего не помнил, да и я сомневалась, что мне удастся сдать тест хотя бы на четыре. Бодрящий эффект утреннего кофе стал испаряться, и сейчас я себя чувствовала не лучше, чем утром.

– Самойлова, раздай, пожалуйста, листы, - услышала я голос учителя.

«Это, видимо, такой способ не дать мне совсем уснуть», - с иронией мысленно прокомментировала я просьбу Андрея Владимировича и встала из-за парты. Голова слегка закружилась. Вот оно, последствие бессонных ночей и вообще событий последних дней. Переборов недомогание, я пошла к учительскому столу.

– С тобой все в порядке? – так, чтобы услышала только я, спросил опекун, видимо, заметивший мою заминку.

Я неуверенно кивнула, забирая бумаги со стола, и развернулась к классу. Поворот получился слишком резким, так как кружение вернулось в двойном размере, перед глазами все поплыло и замелькали яркие точки.

– Камилла, осторожно! – услышала я голос Андрея перед тем, как провалиться в темноту.

Резкий запах нашатыря. Пожалуй, хуже может быть только будильник, зазвонивший в субботу утром, когда тебе никуда не надо, и ты так надеялся выспаться. Еще не открыв глаз, я попыталась отстранить источник запаха от себя.

– Камилла, как ты себя чувствуешь? – услышала я голос Надежды Александровны - школьной медсестры.

Открыв глаза, я непонимающе посмотрела по сторонам. Да, так и есть, я находилась в нашем школьном медпункте. До этого момента я была здесь всего два раза: в первом классе, когда неудачно упала на лестнице и ободрала коленку, и в седьмом, когда меня ужалила оса и след от укуса вздулся, как воздушный шарик.

– Так как ты себя чувствуешь? – переспросила медсестра.

– Вроде нормально, - еще не определившись, как назвать мое состояние, ответила я.

Женщина покачала головой, видимо, мне не поверив.

– Давай сюда руку, - приказала она.

– Что? – не сразу дошло до меня.

– Руку давай. Не бойся, не отрежу, - женщина сама взяла мою руку и, положив на стол локтем вниз, стала заматывать на моем предплечье манжету тонометра.

Я вздрогнула, испугавшись, что она заметит пластырь, которым был заклеен порез, но если она и заметила, то виду не подала.

На несколько минут в кабинете воцарилась тишина.

– Да, голубушка, - вздохнула женщина, откладывая аппарат и освобождая мою онемевшую руку. – Давление у тебя низкое. Такое раньше случалось?

– Нет, - покачала я головой, не припоминая за собой раньше обмороков.

– Так, я сейчас дам тебе таблетку.
– Надежда Александровна подошла к шкафчику с лекарствами. – И домой, под плед с кружкой крепкого чая.

– Но у меня еще три урока! – встрепенулась я, хотя мысль о пледе и кружке с чаем была очень соблазнительна.

– Странный ребенок, - взмахнула руками медсестра, - ей освобождение даешь на целый день, а она недовольна. Вот, - она дала мне таблетку и листок об освобождении от уроков на сегодняшний день.

– Спасибо, - буркнула я, принимая таблетку и забирая справку.

– Не за что, - ответила Надежда Александровна. – И не думай даже сегодня об учебе, лучше ешь побольше и высыпайся, а то вон как исхудала, остались одни кожа да кости, - напутствовала она, пока я шла к двери.