– Узлов двадцать, - пробормотал он, вцепившись в румпель с такой силой, как будто в нем еще оставался какой-то смысл, - На всех парах идут.

Алая Шельма мгновенно достала подзорную трубу. Смотрела она долго, и Габерон видел, как меняется ее лицо, и как выражение удивления медленно перетекает в выражение мрачной досады.

– Целая эскадра, - пробормотала она, опуская трубу, - Два паровых фрегата, полдюжины корветов, куча всякой мелочи и целый чертов линейный корабль. Линейный корабль, Габби! Все под флагом Формандии, идут полным ходом. Такое ощущение, что они собираются на войну. В жизни не видела столько боевых кораблей в одном месте.

«А я видел», - подумал Габерон, не делая попытки забрать подзорную трубу.

Он и без нее уже видел силуэты приближающихся кораблей.

Плотный строй целеустремленных корветов, похожих на молодых нарвалов. Россыпи деловито снующих дозорных пакетботов, носящихся вокруг эскадры подобно планктону. И, конечно, то, что невозможно было с чем-то спутать – угловатую трехмачтовую громаду «Тоннэра», красы и гордости флота Формандской Республики.

Линкор шел в середине колонны. Грациозный и огромный, как синий кит, он пер прямо сквозь облака, не разбирая пути, с легкостью развеивая те, что не успели убраться с дороги. Истинный воздушный хищник, вожак своей стаи, от одного вида которого сам воздушный океан, казалось, съеживается в размерах. Несмотря на то, что его орудийные порты были закрыты, Габерон испытал приступ мучительной изжоги лишь представив, как на линкоре играют боевую тревогу.

– Надо думать, спасательная эскадра из Ле Арди, - произнес он, принимая у капитанессы подзорную трубу, в которой уже не было необходимости, - Идет на выручку «Барракуде». Долго же они копались… Как думаешь, они сильно расстроятся, обнаружив, что «Барракуда» уже плавится в Мареве? А единственный корабль на добрых триста миль в округе – удирающая во весь дух шлюпка?

Алая Шельма застонала, впившись пальцами в волосы.

– Какое дурацкое положение! Они никогда не поверят нам, как на самом деле обстояло дело!

– Представляешь, когда-то я сказал ровно то же самое одному господину с Клемансо, когда он целился в меня из пистолета. Там действительно была запутанная ситуация. Во-первых, я был в его доме, причем из всей одежды сохранил лишь форменная пилотка, а его жена…

– Габерон! – едва не прорычала капитанесса.

Канонир вздохнул.

– Дело скверное, что уж тут. Нам никак не доказать, что это готландцы. Записи переговоров остались у гомункула, который сварился в Мареве, едва ли формандские ведьмы смогут хоть что-нибудь из него вытянуть.

– А это? – она ткнула пальцем в распростертого абордажного голема.

– Тоже протух. Боюсь, разговорчивым был он только при жизни. А еще, на тот случай, если ты забыла, Ринни, мы все пираты. С таким раскладом ни один судья во всей Формандской Республике не даст за нас и сантима.

Алая Шельма не могла оторвать взгляда от шествующего сквозь облака линкора. Габерон вполне понимал ее, зрелище в самом деле гипнотизировало. По сравнению с кораблем такого размера и мощи даже погибшая «Барракуда» выглядела неуклюжим бычком, «Вобла» же и вовсе – древней рухлядью.

– Еще не все кончено, Габби. Быть может, они нас просто не заметят и…

Несколькими секундами позже на одном из фрегатов заморгал гелиограф. Он бил частыми острыми вспышками, которые казались злыми и нетерпеливыми даже без перевода в понятные слова.

Алая Шельма принялась разбирать сообщение по слогам:

– Немедленно спустите портки и… ложитесь в сейф?

– Ты так и не выучила сигналы, - Габерон прищурился, разбирая условный код, - Они говорят «Немедленно спустите паруса и ложитесь в дрейф. При отказе выполнить приказ ведем огонь на поражение».

– У нас есть шанс уйти? – напряженно спросил Тренч, вглядывавшийся в приближающиеся силуэты кораблей. Обитатель провинциального острова, ни разу не покидавший твердой земли, он, должно быть, никогда прежде не видел столь грозной силы. А может, даже и не представлял, на что она способна, и оттого не успел испугаться.

– Шансов уйти не больше, чем у нашей капитанессы – отпустить роскошную пиратскую бороду. Это бревно с парусом, приятель, а не гоночный шлюп. У нас нет даже преимущества по высоте. А на подъеме мы потеряем и те крохи скорости, что имеем. Отсюда одна дорога – вниз. В Марево. Не знаю, как вы, а я его уже достаточно наглотался.

– Бежать не будем, - на удивление хладнокровно сказала Алая Шельма и вытащила из ножен саблю, - Но и паруса не спустим. Как по мне, гильотина – неважная замена виселице…

Габерон поморщился.

– Уверен, ты говоришь это из присущего всем каледонийцам снобизма. Признайся, ты просто не пробовала ни то, ни другое!

– Доставай свою подругу, Габби. Надеюсь, мадам Жульетта успеет сказать этим падальщикам пару слов напоследок, прежде чем они превратят нас в россыпь тлеющих щепок!