ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ВЕДЬМЫ И ИХ КОТЫ

Три глупеньких милых сардинки

Любили мазать на спинки

Крем от загара

Из старого вара

Средь рыбок есть тоже блондинки

Динк Эйэруэй, «Лимерики хромого китобоя»

Зрелище было диковинное, непривычное, завораживающее.

Коснувшись щербатой поверхности стола, вилка вдруг вздрогнула, точно стрелка компаса, почуявшая манящее дыхание магнитного полюса, и шевельнулась по часовой стрелке. Медленно и неспешно она сделала два оборота, после чего на миг замерла и стала мелко вибрировать, едва не подскакивая над столешницей. Так обыкновенно ведут себя столовые приборы, когда корабль попадает в воздушную яму или входит в резкий бейдевинд, но «Вобла» сейчас шла тихим и спокойным ходом, не меняя высоты.

Вилка была самой обычной, железной, щербатой, но Корди наблюдала за ней пристально, во все глаза. Она знала, что сейчас начнется самое интересное.

И оно началось. Зубцы вилки охватило неяркое свечение, затем металл вдруг стал зыбким, податливым, текучим, точно его плавили на невидимом тигле, зубцы стали скручиваться, собираться вместе, образуя подобие лепестка, выгибаться…

– Есть! – воскликнула Корди, прижимаясь к столу так крепко, что заболел подбородок, - Есть! Смотри-ка, Мистер Хнумр!

Вместо вилки на щербатом столе каюты лежала ложка. Самая обычная железная ложка, потертая и явно не один год бывшая в употреблении. Но Корди взяла ее в руки с таким почтением, точно она была волшебной палочкой самой могущественной ведьмы северного полушария.

– Как настоящая… - благоговейно прошептала Корди, гладя пальцем тусклый металл, - Ты представляешь себе?

Мистер Хнумр не ответил. Совершенно равнодушный к чудесам, он капризно шипел, тщетно пытаясь достать языком закатившиеся между досками палуба горошины.

Корди поспешно вытащила потрепанный фолиант, озаглавленный «Жорнал учота» и раскрыла его на последней странице. Все необходимое – переносная чернильница и зажатое в щепке перо из плавника марлина - было у нее в карманах жилета. Несколько секунд она размышляла, наморщив лоб и почесывая пером кончик носа, потом вдохновенно принялась писать, оставляя на бумаге россыпи неуклюжих, повернутых во все стороны света букв:

«Читвертая каюта на пятой палубе. Ешли паложить вилку на стол в шесть чясов пополудне, она привратится в лошку, но толька ешли повернута чиринком на юго-запад».

Закончив скрипеть пером по бумаге, она придирчиво оценила написанное, подула на надпись и захлопнула «Жорнал».

– Готово! – возвестила она, вскакивая на ноги, - Уже третья запись за сегодня! И это я еще не спускалась на шестую палубу! Мне кажется, на корабле становится все больше карпов. Может и в этом замешаны какие-нибудь магические штуки? Таинственное дело магических карпов! Ух! Разве не здорово, Мистер Хнумр?

Мистер Хнумр не ответил. Он все-таки добрался до горошин и теперь с наслаждением ими хрустел, урча от удовольствия и посапывая.

– Все бы тебе поесть, - проворчала ведьма укоризненно, - Ты, наверно, самый прожорливый колдовской кот на свете!

На его пушистой морде вомбата с большим плоским носом и торчащими врастопырку усами застыло выражение полнейшего блаженства и удовлетворения судьбой. Кажется, он променял бы все чудеса света, известные и неизвестные, на фунт хорошего сушеного гороха…

– Из тебя никогда не получится ассистент ведьмы, пока ты ведешь себя как голодный карась! – наставительно заметила Корди, вертя в руке ложку, недавно бывшую вилкой, - На твоем месте я бы хорошенько подумала об этом, Мистер Хнумр! Подумай только, какие возможности ты упускаешь!.. Здесь же на каждом шагу по чуду, здесь каждая доска пропитана магией, здесь, быть может, законы физики нарушаются чаще, чем клятвы Габерона, а ты…

Она говорила воодушевленно, жестикулируя руками, на миг ей даже показалось, что на морде напряженно жующего вомбата даже появилось подобие замешательства, но закончить ей не удалось.

– Прекрасная речь, - промурлыкал невидимый голос, прошуршавший по углам каюты подобно легкомысленному весеннему ветерку, - Жаль только, вомбаты невосприимчивы к подобного рода риторике. Если хочешь заинтересовать своего подопечного, лучше выбери тему поинтереснее. Например, про селедочные хвосты. Как ты относишься к селедочным хвостам, Корди?

– Ай, черт! – Корди мгновенно спрятала в жилетный карман ложку, все еще немного теплую после волшбы, - Ты тоже хорош, «Малефакс»! Я тебе тысячу раз говорила, нельзя подкрадываться к ведьмам!

– Потому что они могут случайно превратить весь корабль в огромную сырную голову? – в голосе гомункула сквозило ехидство, - Или потому, что я могу рассказать капитанессе, кто ответственен за поголовное истребление вилок из корабельного камбуза?

– Эй! – Корди задрала голову, словно говорила с тем, кто расположился на потолке, хотя «Малефакс» с тем же успехом мог находиться и под подошвами ее стоптанных ботинок, - Не вздумай ей рассказывать! Это же эксперимент, понимаешь?