Пузатая посудина отправилась в шкаф. Лани хотела было добраться до своей комнаты, где лежали конфеты, подошла к двери, постояла у нее, но передумала. Если бы стерв…, ой, Эстерресса ушла, то Санкррос обязательно бы дал об этом знать. А рисковать своим и без того не слишком радужным настроением очень не хотелось. Так что девушка вернулась на свое место. В конце концов, чай сам по себе тоже был весьма неплох.

— И опять возвращаясь к наказаниям, — шатенка охватила ладонями теплую чашку и взглянула на внимательно слушавшего ее Эса, — Если работающий именно на меня разумный не обращает внимания на мои слова, то я с ним предпочитаю немедленно расстаться. Правда, этому че… разумному придется возместить нанесенный ущерб, если он крупный. Но в целом, если речь идет обо мне, мне удобнее как можно быстрее убрать такое существо из дома. А вот если мы говорим о лорде Аорриэле, — эльф от любопытства застриг ушками, — то у него существует определенная система, о которой тебе уже, наверное, сообщил Санкррос. Там, насколько я помню, за некоторые злостные нарушения есть и наказание в виде порки. Я на такое не способна. Поэтому очень рада, что рядом есть более жесткий человек, который не будет махать кнутом направо и налево, но и на собственной шее ездить не позволит. Так проще. Потому что найти человека, который будет работать не за страх, а за совесть, довольно сложно.

— А если эльфа, — пискнул Эсниэль.

— Я же и говорю…. А, я опять за свое. Привыкай. Практически каждый раз, когда я говорю «человек», имеется в виду разумное существо, независимо от его эльфячьей, демонской или человеческой природы, — Лани смущенно улыбнулась, — собственно, поэтому у нас с лордом Аорриэлем только один слуга на двоих. Это я про сложности поиска, — пояснила она не сразу сообразившему о чем речь шатенчику.

Эсниэль кивнул, пообещав себе, что он постарается не обижать леди Тао. И не потому, что боится наказания.

— Спасибо, хороший. Мне приятно это слышать.

Он что, сказал вслух?

Лани взглянула на часы, воздушная ажурная конструкция из висевших в голубоватом искрящемся тумане циферок и стрелочек которых располагалась над камином, и вздохнула: — Скорее бы лорд Аорриэль вернулся. Боюсь, что терпение Санкрроса может закончиться. Да и с арахнидом все равно что-то нужно делать. Не самый приятный постоялец.

Эсниэль с ужасом понял, что не может удержать на лице подобающее скорбное выражение. Рот так и пытался расплыться в улыбке. И, кажется, его новая госпожа это прекрасно видела.

— Не мучай себя. Мы не всегда можем быть добрыми и благородными. Иногда и нам хочется сделать кому-то больно.

Эльфенок посмотрел в теплые разноцветные глаза. — Леди Тао, простите, но, — ему так хотелось объяснить, что слова начали выскакивать, как спелый горох из стручка, — этот арахнид, он ведь как спасение. Сегодня леди Эстерресса даже никого не ударила, — девушка отметила, как Эсниэль непроизвольно потер плечи, продолжая при этом торопливо говорить, - да, все были заняты, бегали, искали, но нам не нужно было десять раз менять воду в ванной, в нас не летели полные блюда еды, которая вдруг не понравилась госпоже. А ведь это потом еще все и убирать. И леди не разрешала пользоваться магией.

Эсниэль поджал губы. Именно последнее расстраивало его больше всего. Запрет привел к тому, что он своей магией владел еле-еле.

— Так в приемной ты убирал руками, потому что решил, что и у нас все так же?

— Нет, леди Тао. Господин Санкррос объяснил мне, что магией пользоваться можно и нужно. Только у меня пока плохо получается, — мальчик склонил голову, пряча злые слезы. Ведь у него, как говорил маг еще в доме отца, был хороший магический резерв. Был. А теперь. Но он тут же с надеждой взглянул в разноцветные глаза, —, но Санкррос обещал, что научит меня!

— Хорошо. Обещал, значит, научит, — Лани улыбнулась, — жалко только, что дома тобой не занимались. Тогда ты мог бы тренироваться и находясь в услужении у леди Эстеррессы, в свободное время.

— Извините, леди Тао, — Эсниэль даже чуть улыбнулся, правда улыбка вышла очень печальной, —, но свободного времени у нас не было. А тут будет? — он прикрыл ладонью рот. Что-то он слишком увлекся и много говорит. Но рука сама опустилась, а дымчатые глазищи от удивления широко раскрылись, когда госпожа кивнула: — Насколько я помню, у всех слуг и других сотрудников лорда Аорриэля, даже у Санкрроса, бывают выходные.

Эс округлил глаза. Он и представить себе не мог, что темноволосый эльф имел право просто уйти по своим делам. А как же тогда лорд и леди? Он ведь у них один помощник? Но спрашивать об этом постеснялся. Лучше потом сам узнает, а пока стоило ответить пусть и на завуалированный, но вопрос.

— А дома…. Я — младший сын. Мама умерла, когда я был еще маленьким. Я помню только ее смех и песню. Всего один куплет. Мои старшие братья родились от предыдущей жены отца. Да и после смерти моей мамы, он быстро женился. А меня отправили во дворец, как только стало возможно, — Эсниэль замолчал. Ему до сих пор было больно и обидно.

«И это тоже пройдет», — казалось, что мягкий и спокойный голос прозвучал в голове. Шатенчик поднял голову и внимательно посмотрел на разглядывавшую что-то очень интересное в камине госпожу. Довольно громкий шлепок заставил и его взглянуть туда же. Рот сам собой расплылся в улыбке. Из приличных размеров камина, сделанного из светлого бежево-золотистого, блестевшего сейчас в свете огня мрамора, вывалилась упитанная саламандра. Эс восхищенно замер. В эльфийской части дворца эти забавные чешуйчатые практически не появлялись. Почему? Этого он не знал. А леди Тао они, оказывается, навещали.