Действительно, неподалеку из-под основания гряды высовывалась испачканная чернилами льдина. В нагромождениях рядом с ней лед был гладкий и прозрачный, ветер и снег еще не оставили на нем следов.

Час от часу не легче! Выходит, лед здесь вздыбился не вдруг и не сразу, а по-прежнему время от времени топорщится и ползет. Интересно, часто ли такое случается? И что будет с теми, кто окажется среди пляшущих льдин?

Ох, лучше этого не знать!

Тиндал и Элеммир, наскучив бездельем, влезли на узкий гребень ледовой гряды. С трудом удерживая равновесие под порывами ветра, они огляделись по сторонам — и соскользнули вниз. Лица у них уныло вытянулись.

— То же самое, — махнув рукой, сказал Тиндал.

Когда наконец мы перетащили волокуши через гряду в месте, где она была чуть ниже, глазам нашим предстала ещё одна, идущая наискосок от первой. За нею виднелся зубчатый гребень следующей.

Мы попали в настоящий лабиринт и брели в нем след в след, то и дело останавливаясь и подолгу дожидаясь, пока разведчики найдут проход или сами заровняют склон и сделают перелаз. Такая неспешная ходьба была муторнее любого бега!

Сулиэль и Соронвэ скоро заскучали, ведь им не разрешили ни карабкаться на гряду, ни рыться в заснеженных ямах, ни кидаться ледышками.

— Я заме-е-рзла!.. Хочу к ба-а-тюшке! Почему он уплыл так далеко-о? — ныла Сулиэль, плетясь за матерью.

— Терпи, — обрывала ее Арквенэн сурово. — Батюшка нас ждет. Бери пример с Соронвэ — он не жалуется!

Соронвэ вместе с Тиндалом усердно толкал волокушу, которую тянул Элеммир.

— Мне не холодно, я работаю! — важно подтвердил Соронвэ. — Когда работаешь, не скучно!

Сулиэль схватилась было за ремень волокуши и принялась помогать Элеммиру тянуть ее, но скоро устала. Тогда Элеммир посадил обоих детей сверху поклажи и повез, вскинув голову и высоко поднимая ноги — точь-в-точь норовистый конь! Жаль, скоро начались такие буераки, что дети попросту свалились с мешков…

Так мы и брели, поворачивая то направо, то налево, то продвигаясь вперёд, а то и отступая назад. Позади над ледяными гребнями маячила могучая стена берегового ледника, и, сколько я ни оглядывалась на нее, она не отдалялась. Мы шли весь день и большую часть ночи, отмерили по льду тысячи и тысячи шагов, а отошли от берега всего ничего!

Мы уже чуть не падали от усталости, когда впереди над ледяными грядами взлетела горящая стрела — знак остановиться на ночлег. С каким облегчением я выпустила постромку волокуши! Но радоваться отдыху рано — надо было разгрузить волокушу, найти место для укрытия, разжечь огонь, натопить воды, размочить мясо… Покончив с делами и перекусив, мы заползли в свои норы и уснули каменным сном — даром, что в бока нам сквозь шкуры и одеяла впивались острые ледышки.

Следующий переход был точь-в-точь похож на предыдущий: мы опять едва не целый круг звезд блуждали в ледовом лабиринте, раз за разом перетаскивая через препятствия тяжелые волокуши. И опять не сильно-то продвинулись вперед: ледник за нашими спинами стал чуть ниже и тусклее. И только.

С такой скоростью мы не управимся и за год!

На привале Алассарэ с Ниэллином подбили младших братьев Артафиндэ поговорить с ним — пусть разрешит им самим искать дорогу! Вряд ли путь, проложенный Вторым Домом, единственно возможный. Наверняка есть еще проходы! Если мы сами найдем их, то сможем идти чуть в стороне, вровень с отрядом Нолофинвэ, а не тащиться за ними следом. Тогда задержки и промедления сократятся, и весь народ будет двигаться быстрее.

Артафиндэ раздумывал недолго — его самого тяготила чересчур неспешная ходьба. Все же, прежде чем дать свое позволение, он послал Лорду Нолофинвэ мысленный зов и посоветовался с ним. Нолофинвэ не стал возражать. В конце концов, идти непременно след в след не было большого смысла. Народ далеко растягивался вдоль тропы, и, случись что, помочь друг другу могли только ближайшие соседи.

Узнав о новой задумке, в компанию к друзьям напросился Тиндал. В этот раз ему удалось отстоять свое право участвовать в разведке. На следующий день он вскочил раньше всех, так не терпелось ему отправиться на поиски нового пути!

Разведчики выступили впятером, когда остальные только начали собираться. Они взяли с собой одну волокушу, на которую, кроме обычных припасов, сложили копья и два топора. Остальная их поклажа досталась нам.

— Хорошенькое дело! — возмущалась Арквенэн, пока мы с нею увязывали шкуры и мешки на волокушу Алассарэ и Ниэллина. — Они, выходит, побегут налегке, а нам с их санями надрываться!

— Я вам помогу, — немедленно пообещал Элеммир.

Лальмион хмыкнул:

— Зря завидуешь, девочка моя. Увидишь, парням мало не покажется. А вас-то, бедняжек, никто одних не бросит.

Как всегда, он оказался прав. Лишнюю волокушу у нас забрали соседи, и мы с Арквенэн осталась при своей, небольшой и легкой. Элеммир тоже без особого труда справлялся с грузом. Теперь не только Соронвэ, но Сулиэль, оставив капризы, помогала ему всерьез!

В этот переход путь показался мне легче, чем накануне. Может, лед стал чуть ровнее. А может, дело было в стараниях первопроходцев.

Они размечали тропу краской и золой из жаровен так, что от одной метки была видна другая, и мы все время знали, что идем верным путем. В местах, где приходилось перебираться через гряды льда, разведчики ровняли склон, в узких проходах скалывали торчащие льдины. Благодаря этому несколько часов мы шли без промедлений, пока не догнали их. Потом пришлось время от времени останавливаться и поджидать, пока разведчики пройдут вперед, но передышки эти были даже приятны.