Эта тема вообще заслуживает отдельного разговора, но, забегая вперед, не могу не рассказать один курьезный случай. Правда, нам тогда было не до смеха.

Где-то на «заре» нашего «кандагарства» в бригаду прилетел какой-то генерал из Кабула провести наземную инспекцию постов и гарнизонов. Для охраны ему было решено выделить пару взводов нашей роты. Генерал оказался мужик тертый и решил лично проверить «гарантов» своей безопасности. Задача проста: по команде «К бою!» экипажи занимают места в БТРах и дают очередь из КПВТ. На все про все – минута. Выстроили машины в ряд на тыловой дороге. Прибыл генерал со свитой и командованием бригады. Экипажи замерли у машин. Команда! Дружно хлопнули люки. Минута прошла… Тишина. Пошла вторая. Генерал насупился, а начальство нервно заперебирало ногами. Комбат укоризненно глянул на нас. От стыда стали гореть уши. Чертовщина какая-то! Только что все стреляло! Сами проверяли! Третья минута… Какая-то возня в одной из машин… И вдруг неожиданно, рявкнул один из пулеметов так, что все, включая генерала, подпрыгнули! Звякнули по броне стреляные гильзы и – тишина… На этот раз окончательно.

«Та-а-к, – грозно протянул генерал. Экипажи – не обучены, оружие не знают, подразделение не боеготово!» – грянул он покруче башенного пулемета. Злорадно посмотрев на нас, потом на командование (командование поежилось, что не предвещало нам ничего хорошего), плюнул, и, не искушая судьбу, уехал на аэродром. А мы же – бегом к машинам! В чем дело? Причина нас шокировала. Оказалось, наводчики просто физически не могли зарядить пулемет! А единственный выстреливший был, оказывается, заряжен с помощью всего экипажа!

Дело в том, что мощную боевую пружину КПВТ можно взвести, лишь резко дернув за ручку специального стального троса, используя не только силу рук, но и вес всего тела. Причем сделать это следовало дважды! Вот веса пацанам и не хватило. Бедняги обезьянками беспомощно висели на тросе, извиваясь и дрыгая ногами, пытаясь зарядить пулемет.

Нашли «проблему», скажет кто-то. Поставили бы парней покрепче, и всего делов! Да в том и проблема: где таких парней взять? Таких же парней надо найти еще и для ручных пулеметов ПКМ. Пулемет – тяжеленный, с коробкой на 100 патрон весит двенадцать килограмм, а с коробкой на 200 – все шестнадцать! А если к этому добавить еще экипировку, гранаты – попробуй, поноси! Ладно, пулемет, а потаскайте вместе с минометчиками по горам на горбу 82-мм миномет с минами! Вот где силушка-то нужна!

После трагического подрыва было наистрожайше приказано: довести еще раз, под роспись, до всего личного состава, меры безопасности при обращении с боеприпасами и взрывчатыми веществами.

Для этого в каждом подразделении имелась специальная «Книга доведения законов, приказов и мер безопасности». «Великая книга!» Не сколько по размерам, а по значению! Почти моя настольная. Существует извечно. Хранится как партбилет, едва ли не на груди. Потому что это хоть какая-то, пусть призрачная, надежда для офицеров «прикрыть свою задницу» от прокурора. На пухлых страницах книги содержались бесконечные перечни приказов, законов, инструктажей, ответственность за нарушения которых доводилась обязательно до каждого, под роспись, с указанием даты доведения. Ведение книги постоянно проверялось вышестоящим начальством. Ответственными за разъяснительную работу были замполиты. Тетрадь для книги выбиралась потолще, с запасом, и постоянно пополнялась с каждыми новыми приказами, сыпавшимися на нас в изобилии. После полкового «ЧП» в книге появился новый пунктик, но далеко не последний. Это мне сегодня чем-то напоминает современные западные инструкции к бытовой технике, где производители тщетно пытаются предугадать неуемную фантазию потребителей.

Но все это бесполезно. И в нашем случае тоже. Обязательно произойдет что-то, не вошедшее еще в бесконечный перечень «Великой книги». Буйство солдатской фантазии, полет креативной мысли, как и само многообразие жизни, нам, бюрократам-крючкотворцам, неподвластны.

Стрелять и метать гранаты выезжаем на стрельбище: где-то в пяти километрах от бригады, слева от дороги на Пакистан. Позже мы переместились вправо, за Госхоз, где поле побольше, а горы подальше. Первое впечатление: стрелять могли бы лучше. Получилось как в старой армейской присказке: «Рота стреляла громко и далеко». Но это дело поправимое. Главное, гранаты метать никто не боится. Гранаты – РГ-42, маленькие зеленые бочоночки образца 1942 года. Несколько штук не взрываются. Наверное, еще с войны где-то на складе вместе с ТТ-шками завалялись. Расстреливаем гранаты в труху – хоть бы пшикнули! Да-а… А я-то раньше думал, что все гранаты взрываются: особенность у них такая. А тут прибережешь для себя одну, а она… – пшик! Печально как-то.

Ночью опять бужу у грибка дневального, предусмотрительно забрав автомат. Это уже становится ритуалом. Говоришь, инструктируешь, – все бестолку! Как об стену горох! На ум приходит печальная судьба Чапаева. Да-а-а… с такой охраной нас всех вырежут, как баранов, палатка за палаткой! Баранья судьба меня не прельщает, поэтому беру себе за правило каждую ночь проверять часовых. Как потом убеждался весь Афган, сон на посту – это давняя, любимая и неискоренимая традиция нашей армии.

На стрельбище. Занятия проводит командир 2 мсв ст. л-т Жаров А. М.

Я просто физически ощущаю, насколько мы профессионально, а главное, психологически не готовы к предстоящим испытаниям. То, что они наступят, лишь вопрос времени: сегодня, завтра, послезавтра? К чему быть готовыми – непонятно, а значит, надо быть готовыми ко всему. Огромная удача, что судьба еще дает нам такую передышку. Отношение солдат к службе – «пацанское» как в Союзе: офицерам надо – пусть и крутятся. А солдат спит – служба идет.

Начальник ПХД батальона старшина Новрузов выдает продукты

Как донести до них, что это не только мое, но и их дело? Как достучаться, что мы все в одной связке и пуля не выбирает, офицер ты или солдат?

И я торчу у бойцов, хожу по палаткам и беседую, беседую, беседую: с часовыми у грибка, при чистке оружия, по дороге в баню. Моя «хуторская» жизнь этому только способствует: свободного времени – не мерено! В большой офицерской палатке вечерами кипит жизнь: гитара, магнитофон, разговоры, бесконечные карты заполночь. Все это проходит мимо меня. В карты я не играю. Принципиально. Тем более, на деньги. Я – в роте, с солдатами. Там все мое свободное время. С солдатами мне интересно, мы почти ровесники. Поэтому общих тем для разговоров хоть отбавляй. Но что бы я ни говорил, логика разговора как-то сама собой сводится к одному: мы – в чужой стране и должны быть готовы ко всему. Однажды, выходя из палатки после очередного разговора «про жизнь», слышу в след: «а наш замполит – мужик что надо!» На что старшина Быков замечает: «Что вы хотите, их этому учат». Для меня это была главная похвала.