Вопрос обучения командиров тактического звена и повышения их квалификации весной 1943 г. остро стоял и перед Военным советом 7 гв. А. После завершения битвы на Волге её дивизии лишились значительной части опытных обстрелянных офицеров и генералов. Так, например, произошла смена командиров 72 гв. и 213 сд, в 78 гв. сд на учёбу и повышение были направлены все командиры стрелковых полков и их заместители по политчасти, а также частично сменились командиры батальонов и рот. Похожая ситуация наблюдалась и в других соединениях.

Учитывая это обстоятельство, руководство фронта и всех его армий сразу после стабилизации фронта весь руководящий состав войск нацеливало на организацию интенсивного и всестороннего обучения личного состава. Интенсивная учёба развернулась и в седьмой гвардейской. В первом приказе после завершения боёв её Военный совет обязывал комдивов немедленно (в течение трёх суток) начать подготовку командиров всех уровней. Причём занятия с командованием полков, батальонов и артдивизионов по темам: «Оборона усиленного стрелкового батальона» (1 и 2 часть БУП-42) они должны были проводить лично, а командиры полков, командующие артиллерией дивизии и дивизионные инженеры с командирами пулемётных, миномётных рот и рот ПТР. Обучение следовало организовать в два этапа: теоретическая часть и отработка на местности таких практических вопросов, как:

– правильная рекогносцировка местности для выбора позиций рот и взводов,

– организация батальонных узлов сопротивления,

– выбор огневых позиций для пулемётных точек и средств ПТО, а также определение задач как собственным расчётам пулемётов, ПТР и артбатареям, так и переданным на усиление,

– создание системы управления батальоном (выбор места и оборудование основных и запасных КП и НП, система связи (основная линия и дублирующие средства)),

– особенности обороны населённого пункта (силы и средства, их распределение, место командира в бою и организация взаимодействия, создание резерва, его место и выбор направления контратак).

Думаю, читателю будет любопытно узнать из уст очевидца, как на практике воплощался подобный приказ в соседней 6 гв. А. Г. А. Середа, в ту пору майор, командир 267 гв. сп 89 гв. сд, вспоминал: «Во второй половине дня мы были представлены командующему армией генерал-лейтенанту И. М. Чистякову (тогда его сопровождал начальник штаба генерал-майор Пеньковский). Обходя строй, Чистяков спросил у офицеров, каковы требования к боевому порядку полка в наступлении по новому Боевому уставу пехоты. К этому моменту уже вышел в свет БУП-42, части 1-я и 2-я, в котором требовалось, чтобы боевой порядок обеспечивал максимальное участие огневых средств в первом эшелоне для нанесения решительного удара по противнику. До этого же у нас боевые порядки были глубоко эшелонированы, большая часть огневых средств и живой силы обрекалась на бездействие, плелась в тылу, несла потери от огня противника, влияния на ход боя почти не оказывала. Тогда это для нас было вторым открытием Америки. Находясь всю зиму и часть весны в непрерывных боях, мы ничего об этом Боевом уставе не знали. Получив вместо ясного ответа нечленораздельное бормотание, генерал Чистяков сказал:

– Как же вы, гвардейцы, думаете воевать?

Стоявший рядом генерал Пеньковский бросил реплику:

– По старинке.

Нам ответить было нечего. Командующий армией, обращаясь к начальнику штаба тоже по имени и отчеству (чего очень боятся некоторые современные командиры, думая, если обращаться с подчиненными в такой форме, пострадает его авторитет), спросил:

– Дадим им время подготовиться? В пять утра примем от них зачёты. Организуйте им помощь и консультацию.

Деваться было некуда. Мы обязаны были сами учиться и учить своих подчинённых воевать по-новому. И вот наши бывалые командиры, как школьники, сели за столы и остаток дня и почти всю ночь буквально зубрили Устав…

Несколько раз к нам приходил генерал Пеньковский и разъяснял отдельные положения Устава. Ровно в пять утра командарм и начальник штаба армии, разбив нас на группы, принимали зачёты. Себе Чистяков взял командиров полков. И сейчас помню его вопрос: «Что такое непосредственное и усиленное боевое охранение?» [91]

Надо сказать, что обучение командных кадров было, с одной стороны, очень важным, а с другой – наиболее проблемным направлением боевой работы в 7 гв. А, как, впрочем, и в других армиях. Следует чётко представлять, что офицерский корпус в действующей армии не был един и консолидирован, как это пыталась представлять советская идеологическая машина. Его расслоение было существенным и по должностям, и в бытовом отношении, и по уровню знаний. Не секрет, что, например, наиболее близким к солдатам был командир взвода, ротный – уже являлся «большим начальником», а уже комбат тем более, его в окопах редко видели. В то же время младший офицерский состав в массе своей до комбата включительно был наименее подготовленной в профессиональном плане категорией командного звена. В том числе и из-за высокой, систематической убыли в ходе боёв. Старшие офицеры от командира полка и выше, т. е. более стабильная группа офицеров, соответственно элементарно более грамотная и в профессиональном плане имевшая относительно лучшую подготовку. Но согласно уставу, они с основной частью красноармейцев не занимались, их задача – учить лишь командный состав подразделений и частей. Но не каждый командир умел передавать знания и опыт, а многие просто ленились и не хотели обременять себя лишними заботами, перепоручая это дело менее квалифицированным, но не имевшим возможности отказаться офицерам. Кроме того, в период, предшествовавший Курской битве, войска параллельно с боевой учёбой вели масштабные оборонительные работы, поэтому каждый из бойцов и младших командиров дополнительно нёс существенные физические нагрузки. Причём руководство фронта и армии зачастую более требовательно относилось именно к выполнению плана фортификационных работ, чем к подготовке бойцов.

Кроме того, часть старших офицеров и генералов действующей армии не соответствовала своим должностям не только из-за непрофессионализма, но в первую очередь по морально-этическим нормам. Поголовное пьянство, издевательство над подчинёнными и мирными жителями, побои и убийства в пьяном угаре, бытовое разложение командного звена отдельных батальонов, полков и даже целых дивизий было явлением, мягко говоря, достаточно распространённым, в том числе и в войсках Воронежского фронта. Вот лишь один пример. Из пояснительной записки к ходатайству о реабилитации бывшего командира 94 гв. сд [92] полковника И. Г. Русских: «Бывший полковник И. Г. Русских, командуя дивизией с апреля по ноябрь 1943 года, за это время разбазарил большое количество продуктов для личных целей, чем нанёс ущерб государству в сумме 444 169 рублей. Неоднократные делавшиеся ему предупреждения о прекращении безобразий он не воспринимал и продолжал творить их в ещё больших размерах. Причём бездушно относился к нуждам офицеров, сержантов и рядовых, систематически пьянствовал и дошёл до того, что мешками расходовал муку на гонку самогона. Продукты им были взяты за счёт пайков для личного состава дивизии. В связи с тем, что сделанные предупреждения на него не действовали, Военный совет 2-го Украинского фронта был вынужден отстранить его от должности и предать суду военного трибунала.