Как вспоминал бывший начальник штаба Воронежского фронта генерал С. П. Иванов, в беседах с ним командующий фронтом, не раз говоря о ситуации перед летними боями, особо подчёркивал, что победить врага оказалось легче, чем переломить косность, лень, непонимание и даже сопротивление собственных командиров на всех уровнях. От себя добавлю, что в вопросе комплектования войск, их тылового обеспечения и учёбы личного состава это проявилось наиболее зримо.

Процесс развёртывания активной работы по мобилизации призывного контингента и доведение до штатной численности войсковых соединений шёл с большим скрипом во всех армиях. Но особенно плохо (по мнению руководства фронта) в 40 и 7 гв. А. Причём, как следует из документов, на самотёк была пущена работа не только в дивизиях, но элементарный контроль за исполнением приказов отсутствовал и на армейском уровне. Вскрывались факты вопиющего безобразия. Например, фактически в мирное время (в этот момент фронт не проводил даже частные операции), в собственном тылу командование 40 А потеряло несколько тысяч человек, ровно полдивизии, и неделю о них ничего не знало, пока этим вопросом не занялось руководство фронта. Из приказа заместителя начальника штаба № 0025/ОУ от 20 мая 1943 г.: «Несмотря на то, что штабы армий заблаговременно извещаются о занаряженном им пополнении и времени его прибытия, ими не организуется чёткий приём и сопровождение пополнения. Так, штаб 40 армии не организовал приём и сопровождение из фронтовых госпиталей 6500 человек пополнения, в результате чего 4000 человек из них блуждают и штаб армии до настоящего времени не знает, где эти 4000 человек находятся» [96] .

Хотя столь масштабных ЧП в других армиях не было, но приём и работа с пополнением тоже велись плохо. Дошло до того, что Военный совет и лично Н. Ф. Ватутин, исчерпав все формы убеждения командиров соединений и армейских штабов, были вынуждены прибегать к мерам дисциплинарного воздействия. Процитирую два документа, которые были подписаны в один и тот же день 14 июня 1943 г. Из приказа командования фронта № 00151/ОУ:

«…В 7 гв. армии обученное пополнение, в количестве 4470 человек в течение 6 суток задерживалось в армейском запасном стрелковом полку и не направлялось в дивизии. С 9 по 12 июня армия не может выслать приёмщиков в 234 фронтовой запасной стрелковый полк за получением 2500 человек. В 190 азсп имеется 700 человек подготовленного к отправке пополнения, но оно не направляется в дивизии, запасной полк от штарма находится на удалении 80 км.

В 36 гв. сд работа по реализации приказа фронта № 0090/ОУ [97] не развёрнута. На 8.6.43 г. в управлении тыла дивизии и командиром 108 гв. сп содержался сверхштатный личный состав.

Должного контроля со стороны некоторых начальников штармов и Военных Советов армий за выполнением столь важного мероприятия. В худшую сторону выделяется 7 гв. армия.

Приказываю:

4. Армейские запасные полки передислоцировать ближе к штабам армий и держать их на расстоянии не свыше 25 км от штаба армии. 234 фзасп развернуть: Бабровы Дворы – Скородное – Белый Колодезь.

6. Начальнику штаба 7 гв. армии генерал-майору Лукину за непринятие мер по выявлению внутренних ресурсов и своевременной отправке пополнения в войска объявить выговор» [98] .

Из приказа командующего фронтом № 00152/ОУ:

«К 10 июля с. г. стояла задача армиям и стрелковым дивизиям укомплектовать стрелковые роты при 8000 составе соединений до 120 человек и при 9000 составе – до 130 человек. Ряд командиров стрелковых дивизий эту задачу выполнили точно и в срок… Но имеются наряду с этим и комдивы, которые до сего времени бездействуют и не принимают должных мер к доукомплектованию стрелковых рот, продолжают держать при штабах прикомандированных бойцов за счёт рот и других подразделениях, тылы содержат за счёт сверх штата.

Так, в 72 гв. сд – командир генерал-майор Лосев, 15 гв. сд – генерал-майор Василенко, 36 гв. сд – генерал-майор Денисенко, стрелковые роты на 10.6.1943 г. в своём составе ниже 80 человек.

Со стороны командующих армиями не проявлено должной требовательности к своим командирам дивизий. Из всех армий в худшую сторону в этом вопросе выделяется 7 гвардейская.

2. Командирам: 72 гв. сд – командир генерал-майор Лосев А. П.,

15 гв. сд – генерал-майор Василенко Е. И.,

36 гв. сд генерал-майор Денисенко М. И.,

проявивших халатность к выполнению моего приказа по доукомплектованию стрелковых рот, полное бездействие в этом деле – объявляю выговор и предупреждаю, что если к 20 июня стрелковые роты не будут доукомплектованы до норм, мною установленных – к ним будут приняты более суровые меры взыскания» [99] .

Но ситуация в 7 гв. А не такая простая, как кажется на первый взгляд. Обратимся к статистике. Если, например, сравнить цифры укомплектованности рот двух дивизий этой армии по состоянию даже на 17 июня: 36 гв. сд – 67—101 человек и 73 гв. сд – 121, то трудно не согласиться с оценкой Н. Ф. Ватутина результатов работы комдивов, отмеченных в приказе. Действительно похоже, что руководство и 24 гв. ск, и самой армии «отдало на откуп» командирам соединений решение этого важного вопроса. Иначе как объяснить тот факт, что полковник С. А. Козак, 73 гв. сд которого располагалась во втором эшелоне, смог выполнить приказ, а М. И. Денисенко, оборонявший более ответственный рубеж (стык фронтов) на главной полосе, нет.

Однако, если же посмотреть на состояние рот на 10 июня в 81 гв. сд, участок которой рассматривался как главное танкоопасное направление в армии, то окажется, что только одна из 27 рот имела численность более 90 человек (2 ср 1/233 гв. сп), остальные 64–89! Тем не менее, о комдиве Морозове и его соединении ни в одном документе не упоминается. Какие резоны имело командование фронта, обходя молчанием ещё более сложное положение в дивизии первой линии, непонятно, но ясно, что без интриг здесь не обошлось. Ещё один не совсем ясный момент. На 5 мая 1943 г. по средней укомплектованности соединений среди армий фронта 7 гв. А находилась на втором месте (тройка лучших: 6 гв. А – 7665, 7 гв. А – 7599 и 40 А – 7076) [100] , а к началу Курской битвы вышла на первое место (7 гв. А – 8642, 40 А – 8561 и 6 гв. А – 8506) [101] . Если же сравнить численность личного состава, поступившего в этот период на пополнение дивизии первого эшелона, то и здесь Шумилов не был в хвосте. С 5 мая по 5 июля 40 А приняла всего – 8702 человека, 38 А – 5636, 7 гв. А – 4638, 6 гв. А – 2997 [102] . Почему же его командиры и даже начштаба в приказах руководства фронтом чаще других фигурировали как разгильдяи и бездельники, сказать трудно.