— Нет, Леся, — второй раз отрезал Разумовский. — Лучше иди сейчас на ужин, поешь, а потом возвращайся и погуляем. Я тебя подожду в беседке возле столовой.

— Не замёрзнете? — спросила я с беспокойством, и он улыбнулся. Впервые за этот разговор.

— Нет, Леся. Не замерзну.

У одного из поваров в столовой я спросила, знает ли она, что такое парпаделле.

Это была крупная советская женщина в белом колпаке и с красной от кухонной жарищи физиономией. Она посмотрела на меня усталым взглядом великомученика и ответила:

— Похоже на название венерической болезни.

Я хмыкнула.

— Не. Это такие макароны.

— Макароны — это макароны, — назидательно произнесла женщина. — Вам с чем?

— Давайте вон с той курицей под сыром.

Как говорит моя мама, лучшая приправа к обеду (или к ужину) — это аппетит. А после сегодняшних треволнений у меня он был волчий.

И я бы не променяла наши родные макароны-завитушки ни на какие буржуйские парпаделле.

Честно говоря, это даже звучит невкусно…

Эх, не жить мне в Италии.

Когда я сытым колобком выкатилась из столовой, Разумовский, как и договаривались, сидел в беседке, уткнувшись в свой дьявольский аппарат под названием планшет. Услышав мои шаги, обернулся, сунул его в карман пальто.

— Ты быстро.

— Быстро. Я всегда быстро ем.

— Быстро есть вредно.

— Жить вообще вредно… — протянула я, и босс хмыкнул. Встал и предложил мне руку.

Я покачала головой.

— Вы меня… преувеличиваете. Я до вас не допрыгну. Я же маленькая, а вы большой.

Так. Чего я опять такого сказала?

— Ну чего смешного-то? — спросила я обиженно, и Разумовский заржал ещё сильнее.

— Ничего, Лесь, ничего… Это я просто… испорченный большой мальчик.

Он так это сказал, что я сразу врубилась. И покраснела, как вареный рак.

И надулась, как воздушный шарик.

— Никакой вы не большой, — буркнула я.

— Да-а-а? — протянул Разумовский таким странным тоном, что мне захотелось срочно убежать обратно в столовую, а лучше даже обратно в Москву. — А может, ты просто не рассмотрела?

Честно говоря, я действительно тогда не рассмотрела. Но… я изо всех сил старалась не вспоминать о той пятнице. Зачем он напоминает?

Я шмыгнула носом и ответила:

— Я имела в виду, что ведёте вы себя, как маленький. — Ой, Леся, зачем хамить генеральному? Ну-ка срочно исправляйся. — То есть, я хотела сказать, иногда. Очень редко.

— Ладно, Лесь, — фыркнул Разумовский. — Извини. Больше не буду.

— Будете, — вырвалось у меня, и он вновь засмеялся.

— Договорились. Буду.

Погуляли мы хорошо. Я давно так ни с кем не гуляла.

Даже Чудинов не в счёт. Он всё время болтал, и это тоже была почти работа — его слушать.

А с Разумовским мы часто молчали, и это оказалось очень приятно и комфортно. Иногда он что-то спрашивал, и я тихо отвечала. Босс слушал и даже не смеялся. Удивительно.

В общем, всё было прекрасно — до тех пор, пока мы не встретили Чудинова…

— Леся! — воскликнул он, прорезав звенящую тишину вокруг нас этим криком и просто взорвав полумрак блеском своих белоснежных зубов. — А я вас везде ищу!

Хм, интересно, везде — это где?

— Пойдёмте, я вам кое-что покажу! — он взмахнул руками, как бешеная птица крыльями.

— Пётр Алексеевич, позвольте узнать, что вы собираетесь показывать моему секретарю? — спросил строго Разумовский, и я даже хмыкнула: ну да, правильно, вдруг Чудинов у нас эксгибиционист? Заведёт меня в кустики и штаны снимет.

Правда, я всё равно ничего не рассмотрю. Темно же.

— У меня друг — итальянец, — заявил вдруг Пётр Алексеевич, и я на секунду зависла. Это он мне друга собирается показывать, что ли? Можно подумать, я итальянцев не видела… — У него свой ресторан в Москве. Назвается «Фарфалле». После нашего с вами разговора, Олеся, я ему позвонил и попросил привезти мне сюда несколько настоящих итальянских блюд. У меня там лазанья, ризотто и несколько видов разной пасты! Пойдёмте, я вас угощу.

Я даже рот открыла от удивления.

Он шутит, что ли?

Разумовскому в голову пришла та же мысль.

— Вы шутите, Пётр Алексеевич? — спросил он ледяным тоном, и я явно ощутила тончайшие вибрации недовольства, исходившие от босса.

Чёрт. Если я пойду, он мне голову снимет.

Но! Блин, интересно же…

— Я могу сходить, Влад? — я даже расщедрилась: назвала Разумовского по имени. — Пожалуйста. Мне очень хочется.

Босс весь напрягся. Прям айрон мэн какой-то…