Петля окружения затягивалась на шеях защитников всё туже. Откуда-то до сих пор стреляли лучники, и только благодаря им появляющиеся время от времени великаны ещё не смели людей. Под ногами мерзко хлюпало — сражение превратило землю в бурое болото.

Рэн коротко оглянулся, чтобы оценить расстояние, на которое люди ещё смогут отступить и вдруг заметил фигуру в сутане, стоящую неподалеку. Секунда, и он узнал мужчину — это был Колт!

Бывший священник не торопясь достал из-за пояса кинжал и пальцем проверил его остроту. Люди, с опаской глядя на странного человека, немного разошлись в стороны.

— Вот те на! — изумилась пиратка, проследив направления взгляда пуэри. — Он выжил!

Глаза мужчины были закрыты, а губы что-то быстро шептали. Кинжал он держал перед собой остриём вниз, словно готовился провести какой-то ритуал.

— Чего это он удумал? — спросила Хелия, но пуэри не ответил.

Жжение между ключиц исчезло. Альтер успокоился, почуяв приятный энергетический фон. Но откуда было взяться такой энергии посреди ужаса, отчаяния и гекатомб?

Всё стало проясняться, когда Колт заговорил, спокойно и уверенно обращаясь к небесам:

— Создатели мои и Владыки! — Глаза мужчины всё ещё были закрыты. — Я служил вам всю жизнь свою и отдал вам всё, что мне принадлежало. Лгал бы я, если б сказал, что никогда не ведал сомнений, но теперь говорю: каждое мгновение своё я посвятил великой цели и ни о чём не жалею. Я был ревностным слугой вашим и ни разу не поступился верностью своей. Теперь же моя служба закончена.

Люди слишком измотались, чтобы придавать значение бредням иноземца, которых большинство и не понимало вовсе. Довольно быстро на священника перестали обращать внимание, но близко к нему так никто и не подошёл. Воины сражались, командиры орали, остальные, прижимаясь друг к другу, предавались отчаянию. Только Рэн и Хелия наблюдали за странным поведением бывшего сановника.

Колт скинул сутану, оставшись в одних портках, и продолжил:

— Отдаю вам плоть свою, ибо это всё, что было и есть у меня в этом мире, — с этими словами мужчина направил острие в сгиб локтя и сделал по небольшому проколу в каждой руке. — Отдаю вам кровь свою, всю без остатка. Ничего не желаю я забрать с собой. Как всякий смиренный слуга, я счастлив уже оттого, что жил, дабы нести другим вашу волю.

По опущенным рукам мужчины спустились алые ленты. Круг защитников ещё больше сузился, и бойцы стали сражаться ещё яростнее — непонятно только, откуда брались силы. Командир кричал уже только два слова, и Рэн знал, как они переводятся: «На смерть!». Лязг стали и хруст плоти казались теперь такими же естественными, как дыхание, сквозь плач и стоны умирающих пробивался еле слышный, искренний голос:

— Отдаю вам свою бессмертную душу, ибо это самое большее, что я когда-либо смогу отдать. Именно так я хочу поступить сейчас и ничего не прошу взамен. Всё, что было и будет моим — ваше. Хочу просить лишь одного: прощения. За то, что по глупости не всегда следовал воле вашей. За то, что обманывался и не уберёг от обмана других. За то, что научил видеть свет столь немногих. Владыки, взываю к вам! Молю, простите своего слугу за то, что ныне вам приходится гневаться на собственных детей.

Убитые отродья валились в грязь поверх тел погибших солдат. Мечи, когти и зубы отнимали жизнь за жизнью, и каждая из них в то же мгновение пожиралась ненасытной пустотой. «СМЕРТЬ!» — гремело на устах защищавшихся из последних сил людей, а им вторил хрип обезумевших от голода бездушных тварей.

Кровь крупными каплями срывалась с кончиков пальцев священника и падала наземь. Глаза его так и не открылись, а лицо оставалось безмятежным. Колта уже пошатывало. Губы его улыбались и продолжали что-то шептать.

Вдруг в строю защитников появился разрыв, и Рэну пришлось вступить в бой — больше было некому. Замелькали уродливые рожи, когти, глаза: отродья не могли тягаться в скорости с пуэри, поэтому он с лёгкостью убивал их одного за другим. Охотнику вдруг пришло в голову, что он сможет сражаться ещё долго, очень долго…

Только Хелия видела, как Колт упал на колени и, простояв так несколько секунд, повалился лицом в грязь.

На грудь обрушился мощный удар, и Рэн упал. Только спустя секунду он понял, что отродья здесь были ни при чём — толчок шёл из эфирного пространства. Охотник вскочил, готовясь защищаться, но остановился, полностью сбитый с толку.

Отродья с трудом двигались. На них словно свалилась вся тяжесть неба: они еле поднимали руки, падали, не в силах стоять на ногах, у многих от излишне резких движений конечности вовсе отваливались. Вдруг стало тихо — оставшиеся в живых люди тоже с удивлением смотрели на врагов, не зная, чего ожидать.

— Мы умерли?.. — пролепетала Хелия, а пуэри оглянулся на мёртвого сановника и наконец понял причину происходящего.

Эфир успокоился в один миг. Это произошло, когда Колт выдохнул в последний раз, своей смертью вызвав мощный положительный возврат.

— Бежим! — крикнул пуэри, хватая за руку пиратку.

Он прекрасно понимал, что этот возврат — явление временное.

— Куда?! Здесь всюду эти твари!

Охотник сосредоточился и сплёл заклинание, тратя свой последний резерв — магические силы. Перед ними, прямо в толпе отродий, полыхнул взрыв, и дорога немного расчистилась.