— О чем он еще тебя спрашивал?

— Н'знаю. Пр'чел ему еще стихи.

— Ты декламировал ему стихи на допросе под фаст-пентой?

— Много часов. Он пр'сто свихнулся.

Она приподняла брови и коснулась пальцем своих мягких губ, приоткрывшихся в восхищении. — Ты сумел обойти допрос с фаст-пентой? Потрясающе! Тогда не будем говорить о поэзии. Но ты вспомнил Сера Галена. Ага!

— Гален подходит? — Он встревоженно задрал голову. Сер Гален, о, да! Имя важно, она его узнала. — Скажи мне.

— Я… не уверена. Каждый раз, когда мне кажется, что мы с тобой сделали шаг вперед, мы, похоже, уходим на два в сторону и один — назад.

— Шаги. Хочу гулять с'тобой, — доверительно признался он, и вдруг в ужасе услышал собственные слова, грубо и лаконично описывающие, что еще он бы хотел с нею сделать. — Ой. Простите, миледи. — Он затолкал пальцы в рот и прикусил их.

— Все хорошо, — утешила она его. — Это фаст-пента.

— Ннет… это тестостерон.

Она откровенно рассмеялась. Обнадеживающий знак, но его мимолетный восторг смыло очередной волной напряжения. Пальцы вцепились в футболку, выкручивая ее, ноги судорожно подергивались.

При взгляде на настенный медицинский монитор она нахмурилась. — Кровяное давление у тебя по-прежнему ползет вверх. Как ты ни очарователен под фаст-пентой, но эта реакция ненормальная. — Она взяла второй инъектор. — Думаю, нам лучше на этом остановиться.

— Я н'нормальный, — печально признался он. — Мутант. — Его накрыло приливом страха. — Ты вынешь мои мозги? — спросил он с внезапно возникшим подозрением, глядя на инъектор.

А затем вспышкой пришло осознание: — Эй! Я знаю, где я! На Единении Джексона! — Он в ужасе на нее воззрился, взлетел на ноги и стрелой метнулся к двери, увернувшись от попытки его схватить.

— Нет, подожди, подожди! — окликнула она, бросившись за ним со сверкающим инъектором в руке. — Это у тебя реакция на препарат, стой! Дай я тебе ее уберу! Пион, хватай его!

Он увернулся в лабораторном коридоре от доктора Дюроны с конским хвостом, кинулся в лифтовую шахту и принялся карабкаться вверх по пожарной лестнице рывками, отдающимися вспышками жгучей боли в полузаживших мускулах груди. Бурлящий хаос этажей и коридоров, вопли и звук бегущих ног, и он оказался в том самом вестибюле.

Он стрелой пролетел в прозрачные двери мимо каких-то рабочих, ведущих нагруженную ящиками плавучую платформу. На сей раз силового экрана, отбросившего его назад, не было. Охранник в зеленой парке медленным движением повернулся, вытаскивая парализатор, рот его был открыт в крике, появляющемся на свет тягуче и вязко, точно замерзшая смазка…

Он заморгал: в слепящем сером свете дня перед ним открылась эстакада, мощеная площадка для машин и грязный снег. Он, задыхаясь, побежал через площадку; лед и гравий кусали его босые ноги. Комплекс был огорожен стеной. В ней были открытые ворота, а рядом очередные охранники в зеленых парках. — Не парализуйте его! — вопила женщина где-то сзади.

Он выбежал на грязную улицу и едва увернулся от какой-то машины. Пронзительный серо-белый пейзаж окрасился у него в глазах взрывом красок. Широкое пустое пространство через дорогу было испещрено голыми черными деревьями, чьи ветви, точно скрюченные когти, напряженно тянулись к небу. За стеной, дальше по улице, виднелись и другие, странные, здания. Совершенно незнакомый пейзаж. Он побежал к открытому пространству и деревьям. Голова кружилась, черные и пурпурные тени клубились перед глазами. Холодный воздух сушил легкие. Он пошатнулся, упал на спину и покатился, не в силах вдохнуть.

Полдюжины Дюрон налетели на него, словно волки на добычу. Они подхватили его за руки и за ноги и подняли со снега. Примчалась Верба, лицо ее было напряжено. Зашипел инъектор. Его, точно связанную овцу, торопливо перетащили через шоссе и поспешили занести в большое белое здание. В голове у него начало проясняться, но грудь болела жутко, словно ее сжимали тисками. К тому моменту, когда его вновь уложили в кровать в подземной клинике, вызванная препаратом ложная паранойя исчезла. Сменившись настоящей…

— Как думаешь, его кто-то видел? — с тревогой спросил чей-то альт.

— Охрана на воротах, — отрезал другой голос. — Бригада курьеров.

— А еще кто?

— Не знаю. — Верба тяжело дышала, выбившиеся из пучка пряди волос намокли от снега. — Пока мы его ловили, проехало с полдесятка машин. В парке я никого не видела.

— А я видела, как там гуляла пара человек, — вызвалась еще одна доктор Дюрона. — Вдалеке, по ту сторону пруда. Они на нас смотрели, но сомневаюсь, что много смогли увидеть.