– А у кого сегодня День рождения?

Это Тео настиг ее на выходе из школы с распростёртыми объятьями и букетом душистых цветов.

– Ты сегодня совершенно обворожительна!

– С... спасибо, - неловко отозвалась Эльза, принимая букет и задаваясь вопросом, куда бы ей деть этот веник.

– Как насчёт того, чтобы отужинать сегодня вместе?
– промурлыкал Тео, слегка приобнимая волшебницу за талию.
– Я знаю одно прекрасное местечко, уверен, тебе понравится.

– Я... Да... Нет... Не знаю... Столько дел, - мямлила Эльза.
– Может... Как-нибудь в другой раз?

– Ты все время так говоришь, - покачал головой Тео.
– И каждый раз откладываешь на потом, ну сколько можно.

– Так может пора уже сделать соответствующие выводы?
– огрызнулась Эльза, поспешила вырваться из объятий и почти бегом выбралась за территорию школы, где ей было намного легче телепортироваться куда-либо.

Взрослым волшебникам и уж тем более фортеминам не составляло труда перемещаться в любую точку пространства на территории школы, но у студентов это получалось крайне редко и с большим трудом. Поэтому едва выйдя за ворота, Эльза прикрыла глаза, читая про себя заклинание, и через миг уже шагала по коридорам звукозаписывающей студии, счастливая, что отвязалась от Тео. Сегодня это получилось сделать как-то удивительно легко.

На самом деле Эльза ненавидела муторные записи в студиях, поэтому делала их очень качественно и быстро, да ещё и всегда укладываясь максимум в три дубля, чем вызывала восхищение очень многих коллег. Но сейчас студия была как нельзя более лучшим предлогом убежать от назойливого сокурсника, который уже несколько лет не оставлял попытки завоевать сердце волшебницы. Тщетно, но это почему-то его не останавливало.

Ни в малой дикторской, ни в аппаратной Майкла не было, поэтому Эльза проследовала в комнату отдыха, где обнаружила менеджера, зарывшегося в кипу бумаг.

– Есть возможность поставить новый трек в эфир уже в понедельник, - возбуждённо сказал он, приветственно кивнув.
– Поэтому сегодня мы записываем вокал, вечером поработаем над аранжировкой и завтра отправляем запись на сведение и мастеринг.

– А как же ритм-секция?
– удивилась Эльза, цапнув одинокую печеньку со стола.

– С саппорт-музыкантами уже договорились, они на месте.

– И кто же это? Моррисона позвали, наверно?
– спросила Эльза, припоминая драммера, который однажды уже помогал записывать ударную партию.

– О, нет, Моррисон сейчас турит со своей группой.

– Тогда кто?

 Дверь скрипнула, и в дверном проеме показалась знакомая белесая макушка.

– Ну что, Майкл, я начну уже, у меня все готово.

– Ильфорте? А ты что тут делаешь?
– удивилась Эльза.

– Работаю, - хмыкнул он.

– Ильфорте сегодня на барабанах, - пояснил Майкл.
– Джон уехал до вторника, так что Ильфорте любезно согласился его подменить на сегодня.

Эльза одобряюще кивнула. Хоть им не приходилось записываться вместе раньше, она видела Ильфорте в деле и много раз убеждалась в его мастерстве. Однако, кое-что ее весьма смущало: насколько ей было известно, Ильфорте всегда и везде работал исключительно в паре с Заэлем.

– А твой голубок ревновать не будет?
– вопросительно изогнула бровь Эльза.

– Не думаю, - как-то очень странно улыбнулся Ильфорте, поглядывая куда-то за плечо волшебницы, когда они шагали по коридорам студии.

Эльза обернулась в поисках искомого объекта, но ничего особенного не обнаружила. Студия вообще была почти пуста, только в одной из комнат звукозаписи тренировался гитарист. В полумраке лица его видно не было, но как только он вышел на луч света к микрофонной стойке, Эльза ахнула и остановилась, как вкопанная.

– А что он тут делает?
– еле выдавила она из себя.

– Подменяет Крэга, - виновато пожал плечами Майкл, умоляюще глядя на свою подопечную.
– Эльзочка, милая, всего на один день, на один трек!

– Как ты думаешь, почему что-то подсказывает мне, что ты специально не стал дожидаться Крэга?
– глаза волшебницы сверкали молниями, но Майкл сделал вид, что ничего не услышал и начал подгонять ее к микрофону, мол, время не ждёт.

Эльза медленно выдохнула и кинула тяжёлый взгляд на Заэля, который стоял с закрытыми глазами и виртуозно перебирал струны на гитаре. У него было такое спокойное светлое лицо, ресницы мелко подрагивали, а губы изгибались в едва заметной улыбке.