Все! След потерян. Слишком много здесь ходит людей. А может быть, преступникам попалось такси. Ивакин приуныл, должно быть, от усталости и еще оттого, что попал в тупик.

– Василий Владимирович, послушайте-ка некоторые мои соображения, постарался ободрить его Петров.
– Может быть, они сейчас пригодятся. На вашем месте я немедленно направил бы людей в пункты скорой помощи, в приемные покои, амбулатории, больницы, поликлиники. Особое внимание надо сосредоточить на Большой станице, в сторону которой направлялся раненый...

Ивакин внимательно слушал Петрова.

– Я уверен, - продолжал тот, - что он, а скорее всего они шли в сторону Большой станицы. Для меня бесспорно, что они живут где-то неподалеку, хорошо знают все ходы и выходы и по этой тропинке проходили, пожалуй, не раз.

– Согласен, - сказал Ивакин, - согласен с тем, что убийц надо искать в Большой станице. Пошлю людей и в медицинские учреждения.

– Конечно! Раненый прошел около двух километров. Он все время терял кровь. Можно быть уверенным, что он обратился за медицинской помощью, если не вчера, то утром - обязательно. А раз так, то у медиков мы найдем продолжение следа, который потеряла Норка.

Ивакин оживился и заспешил навстречу подчиненным, которые, закончив осмотр, быстрым шагом шли по оврагу.

– Минуточку, Василий Владимирович!
– окликнул Петров.
– Дослушайте до конца, и я поеду к себе в прокуратуру. Ищите троих. Особенно молодого человека, высокого роста: примерно сто восемьдесят сантиметров. Да, не меньше. Он ранен в кисть левой руки. Ранение глубокое. По-моему, он должен сейчас лежать в постели. Слишком много потерял крови, долго шел, а рана неизбежно вызывает температуру. Желаю успеха...

Схема розыска, разработанная Петровым, оказалась верной, и его логические выводы полностью подтвердились.

Около часу дня его позвали к телефону. Не скрывая радости, Ивакин рассказал о том, как разворачивались события после ухода Петрова.

Оперуполномоченному Иманбаеву, посланному для розыска в Большую станицу, сразу же повезло. Получив указание проверить всех раненых, которые со вчерашнего вечера обращались за медицинской помощью, он начал с изучения плана города. Прежде всего нашел улицы Люцерновскую, Педагогическую, Суворовскую, скользнул карандашом по оврагу, задержался на той точке, где Норка потеряла след. Затем стал искать ближайшие к этой точке медицинские учреждения.

"Пожалуй, надо начинать вот с этой участковой амбулатории", - рассуждал Иманбаев.

Дежурившая накануне медсестра сразу же вспомнила:

– Как же, как же! Приводили вчера раненого! Ранение вообще пустяковое, ножевое - в кисть руки, но он крови много потерял, пока до нас добрался. Бледный такой, шатался, ослаб. Два друга ввели его под руки. Я обработала рану, сделала перевязку. Какой из себя? Видный молодой человек. В какую руку ранен? Постойте, я сейчас посмотрю карточку...

Иманбаев достал блокнот и с ее слов записал: "Ножевое ранение в кисть левой руки. Костюков Федор Иванович". В карточке значился и адрес.

– Позвольте еще два вопроса. Узнали бы вы Костюкова и парней, которые его привели?

– Конечно, конечно! Они все такие заметные.

– Второй вопрос: что они говорили об обстоятельствах ранения?

Сестра на минуту задумалась, смутилась.

– Я, конечно, виновата, что поверила на слово. Но, думаю, что он назвал правильный адрес: за ним будет наблюдать наша хирургичка. Она уже поехала по участку и взяла адрес. Если бы Костюкова не оказалось, она уже позвонила бы. Значит, все в порядке!

Все добытые сведения Иманбаев сообщил по телефону начальнику уголовного розыска Кириленко, а минут через двадцать услышал визг тормозов большого оперативного автомобиля.

Полковник милиции Кириленко, высокий, плечистый мужчина, славился своим бесстрашием и умением раскрывать особо опасные преступления. Он кратко изложил план операции своим спутникам, одетым в штатское.

– Кстати, - сказал Кириленко, - мы уже проверили: тот инженер, у которого Невестин провел вечер, к делу никакого отношения не имеет. А теперь поехали...

Кириленко, Иманбаев, старшина Жигитов прошли через калитку усадьбы Костюкова и поднялись на крыльцо. В дверях их встретила старушка.

– Мы пришли узнать о здоровье Феди, - сказал Кириленко.

Старушка обрадовалась.

– Значит, вы с Фединой работы, с автобазы? Добро пожаловать, добро пожаловать! Уже докторша была, Федя теперь лежит по бюллетеню...

Пока Кириленко беседовал с Костюковой, Иманбаев и Жигитов пошли в комнату.

Костюков лежал на диване, поддерживал правой рукой кисть левой. Лицо у него было бледное.