Я на пепелище.

Быть не может…

– Я жива? – два беззвучных слова срываются с губ, и я пытаюсь подняться, выпрямить спину.

Закашливаюсь, но не чувствую боли в лёгких, лишь в горле першит немного.

Осматриваю ладони. Ни единого ожога.

Трогаю лицо, волосы, проверяю, в каком состоянии одежда и вновь удивляюсь, когда обнаруживаю на себе не грязную тюремную робу, а точно такого же серого оттенка, как и всё здесь, свободые штаны и рубашку с запахом. А обуви и вовсе нет.

Поднявшись на ноги, слегка пошатываясь, бреду к болтающейся на одной петле двери и выхожу наружу. Мысль закрадывается: «Возможно, Арай всё ещё здесь»? Но снаружи ни души, меня встречает бесконечная серая пустыня, конца и края которой не видно. Мало чем отличается от Мёртвых земель, но, в последний раз,когда я видела это место, с неба совершенно точно не падали хлопья пепла, а вон там, вдали, стоял внедорожник Лафлёра. Но машины нет. Как и самого главнокомандующего.

Спускаюсь по полуразрушенным ступеням крыльца,и голые ступни по щиколотку погружаются в толстый слой пепла. Шагать по нему мягко, но страшно, – неизвестность меня пугает, я понятия не имею, где оказалась, в каком из миров. Мертво ли моё тело? Что я теперь такое?

Ветра нет. Воздух сухой и тёплый. тишина оглушает своей искусственностью. Двигаюсь вперёд, беззвучно ступая по мягкому покрывалу, время от времени оглядываюсь, наблюдая, как сгоревший дом становится всё меньше и меньше… Меньше и меньше, пока окончательно не исчезает с горизонта.

Теперь есть только я и бесконечное пространствo, – земля, похороненная под слоем пепла.

«Килиан? Ты здесь»?
– спрашиваю мысленно. Интуиция подсказывает, что шуметь не стоит.

Килиан не отвечает. Да и должен ли?

Но я слышала… Я слышала его голос, клянусь! Когда огонь поглощал моё тело… я слышала , Килиан говорил со мной.

Неужели я ошиблась?.. Неужели ошиблась абсолютно во всём?

Ноги сами ведут меня вперёд, а тело совсем не чувствует усталости. Оно, как и всё здесь, кажется искусственным, - подделкой, словно и не моё вoвсе. Словно само ведёт меня куда-то.

Вот на горизонте появляется чёрная точка, и я перехожу на бег. В груди слабым огоньком томится надежда, что этой точкой может быть Килиан,и я едва не задыхаюсь от нахлынувших эмоций в предвкушении встречи с моим бойцом. Но…

Надежда подобно мыльнoму пузырю лопается в груди, не оставляя от себя и напоминания, ноги подгибаются, и я падаю на колени, сквозь слёзы в глазах глядя на развалины сгоревшего дoма, к которому вновь привело меня это место.

«Что же ты наделала, Эмори»?...

Боже… что же я наделала?..

Я застряла.

***

Попытки сбежать от сгоревшего дома ни к чему не приводят, - я каждый раз, снова и снова возвращаюсь к месту моей смерти, словно привязана к нему невидимой цепью, разорвать которую не в силах.

Я меняла направление, бежала без oглядки, пыталась избежать столкновения с домом всеми возможными способами, но,так или иначе, он возникал у меня на пути.

Я кричала, рыдала, умоляла отпустить меня отсюда…

Куда угодно, лишь бы не здесь!

Я злилась, проклинала все, на чём свет стоит, ругала себя, затем ругала старика Отто, ведь это он подтолкнул меня к этому! Он указал направление, в котором нужно идти! Он вселил в меня уверенность! Он воодушевил меня!

«Тебе должно быть стыдно, Эмори.»

Злость на старика быстро затухала, уступая место пустоте внутри.

Холодной, прожорливой, высасывающей из меня оставшиеся соки пустоте.

И тогда я падала на спину на том же месте, где очнулась и долго-долго наблюдала, как с неба падает пепел. Это зрелище зачаровывало, даже успокаивало немного… ровно до тех пор, пока не начинало от него тошнить.

Осточертело.

– Меня не должно быть здесь!!! – вскакивая на ноги, орала. Хваталась за волосы, билась в истерике.

Падала на колени и беззвучно рыдала, глотая слёзы:

– Не должно… Меня не должно быть здесь… Почему я здесь?..

Со временем я решила, что это место не имеет с Инфинит ничего общего. Это место больше похоже на клетку, в которой оказалось сознание после гибели тела. Однако признавать себя мёртвой я отказалась. Потому что я еще не мертва! Ведь я здесь,чувствую себя, думаю, испытываю эмоции, а значит – всё еще существую. Это просто другая ступень, иной уровень, другая модель жизни. Но не смерти, нет.