– Я отправлю вас с другом королю, пусть он уже решает, что с вами делать. Нужны вы, или нет.

Сразу после его слов, Марка повели к повозке, запряжённой лошадьми, закинули его как мешок с картошкой, а вскоре к нему привели и Яна, тот получил пинок в спину, и тоже упал рядом.

– Поохотились?
– спросил Янислав, пытаясь подняться.

– Ага, - ответил Марк, поднимаясь и усаживаясь на лавочку.

С обеих сторон залезли арбалетчики и наставили на них арбалеты. После этого лошадь тронулась.

Ехали они несколько суток и добрались посреди ночи. Где они находились, было непонятно. Вокруг горели факелы, перекрикивались солдаты. Марку стало казаться, что он различает очертания замка, но разглядеть ему не дали. Он получил пинок в бок и упал с повозки в грязь. Следом за ним свалился и Ян, при этом громко выругался, и плюнул в солдата. Затем их взяли под руки и куда-то потащили, не особо заботясь о сохранности. Куда их тащили, Марк не видел. Лишь когда тёмная земля сменилась слабо освещёнными отшлифованными камнями и коврами, он захотел осмотреться, но тело его не слушалось, рук он уже не чувствовал, а ноги и голова нестерпимо болели, отзываясь жуткой болью на малейшее движение.

Когда их наконец перестали тащить, и отпустили, они оба упали на пол безвольными куклами. Скрипнула дверь, затем их протащили через них. Марк с Яном по очереди ударились головами о порог и только тогда их подняли во весь рост.

В глаза сразу бросилось, что они находятся в большом и просторном помещении с очень высоким потолком, с большой, подвесной люстрой, на которой горели свечи. Посреди комнаты за высоким столом, в большом кресле сидел мужчина в кафтане с длинными рукавами, расшитыми золотом, с большим ожерельем с драгоценных камней и золотым кулоном, размером с кулак. Рядом с ним стоял ещё один человек, но в более скромном убранстве. Завидев их, он подошёл к ним и окинул их взглядом.

– Это король?
– спросил Ян у подошедшего человека, кивнув на сидевшего за столом.

– Король? Нет. Это его советник... Его величество не принимает таких оборванцев, как вы. Не надейтесь...

– Ага... А я так надеялся...
– с иронией в голосе ответил Ян.

– Это ты чародей?
– спросил он у Янислава. В его речи не было ни намёка на акцент. Видать, он довольно долго жил у них в королевстве, прежде чем поступить на службу врагу.

– Нет, - ответил Ян, с трудом удерживаясь на ногах.

– Ты чародей?
– спросил он Марка, всматриваясь в него своим проницательным взглядом, пока не получил ответ.

– Да, это я, - ответил Марк.

– Будете работать на нас...

– Да я лучше сдохну!
– крикнул Янислав.

– Хорошо, это мы можем тебе устроить, не чародей... Значит, тогда чародея в темницу, а этого повесить, - сказал тот и пошёл обратно к столу.

Марк хотел было вырваться, но его снова схватили и потащили с этой просторной комнаты, прямо в темницу.

Старая, деревянная повозка, запряжённая лошадью, медленно катилась по дороге, скрипя и подпрыгивая на ухабистой дороге. За окнами, закрытыми решётками, виднелись тёмные тучи, с которых моросил дождь и высокие холмы. Именно под холмами сейчас проезжала повозка. На них росли деревья, с трудом удерживаясь за скалистую местность, щедро усыпанную валунами. Они лишь чудом держались на своих местах и не падали на проезжающих мимо людей.

Янислав ещё раз, внимательно осмотрел мрачные пейзажи и отвёл взгляд от решётки. Он снова сел на деревянный пол, рядом с другими заключёнными. Все тело болело после, как ему показалось месяца в сырой темнице. Ещё и наутро их неплохо так отпинали. Переводчика им не дали, потому приходилось ладить с конвоирами при помощи тумаков, сделал неправильно - получи пинок, сделал правильно - тоже получи, профилактики ради.

Ян потрогал вывихнутую руку и скрипнул зубами от злости и бессилия. С самого утра он ещё думал о побеге, но чем дольше они ехали, тем больше злость заменялась на безразличие. Ну, повесят, так ничего страшного - бывает.

– Далеко ещё добираться?
– спросил Ян у своего соседа - невысокого, нестриженного дядьки, с взъерошенными волосами и большой бородой, по которой бегали вши. Одет он был в старый, дырявый кафтан и такие же штаны. Ноги у него были обвязаны оторванными невесть откуда рукавами рубахи. Они-то и исполняли роль его сапог. На руках были татуировки, по которым было нетрудно догадаться, что он провёл немало времени в темнице. Заключённый посмотрел на него своими пустыми, водянистыми глазами серого цвета и открыл рот с выбитыми, гнилыми зубами: - Долго ещё, - сказал он и пристально уставился на относительно чистого и свежего собеседника.