— Одно другому не мешает, — вириец приподнялся и словно на что-то решаясь, вышел из укрытия.

Странно, но ничего не произошло. Никто не кинулся на него с ревом и не оторвал голову. Лил дождь, деревья качали поникшими ветками.

— Ну, это уже ни в какие ворота не лезет.

И словно отвечая на его возмущение, снова взвыли собаки. На этот раз жалобно с повизгиванием, так скулит преданная, но глупая шавка, ползя на брюхе к хозяину и надеясь, что в этот раз обойдется без пинка. Они боялись. И мне было не в чем их упрекнуть.

Вит дернул рукой, будто удерживая в руке невидимые вожжи, и пошел вперед. В другой раз я бы восхитилась его смелостью. А сейчас мне очень захотелось обозвать его идиотом, а еще… коснуться щеки. Нет, этого я точно делать не буду. Во всяком случае, не сейчас. И не здесь.

Кошка одобрительно оскалилась. Наживка вышла на дорогу, а когда маг поймет, что мышь не так беззащитна, как кажется, будет уже поздно. Пора начинать охоту.

Вит сделал несколько шагов перед, продолжая удерживать «вожжи», Рион привстал, вглядываясь в дождь, Михей повел сияющим, как усеянная светляками болотная кочка, арбалетом. Магические искорки продолжали оседать в лужах, отказываясь гаснуть и подсвечивая те изнутри. Я изогнулась… Нет, не я. Кошка. Или уже все-таки я? Где заканчивается она, и начинаюсь я? Внутренний зверь рыкнул, предлагая не отвлекаться на ерунду…

Земля задрожала, сперва едва-едва, словно по дороге проехала тяжелогруженая телега, потом все сильнее и сильнее.

Чернокнижник остановился, собачий вой, перешел в визг. Рион поперхнулся очередным огненным шариком, Михей плюхнулся на задницу, я оттолкнулась от плетня и выскочила на дорогу, потому что…

Потому что вириец падал.Чернокнижник повалился на спину, вцепившись свободной рукой в ту, что еще недавно управляла искрами. Пальцы скрючились и почернели, словно он сунул их в золу.

— Вит! — закричала я, падая на колени и поддерживая голову. — Что… Что с тобой?

Хвост раздраженно стегал по земле, хвост который никто не видел. Надеюсь, что не видел.

— Магия, — прохрипел он, — Магия — это палка о двух концах, ты бьешь ею, и ею же бьют тебя, пока… хрррр… — он захрипел, цепляясь за руку,— Недооценил… было слишком тихо, а он ждал... ждал меня... и я пришел. Самонадеянный дурак.

Лай захлебнулся, и в небо устремился столб зеленоватого света. Он мало чем напоминал те вспышки, за которыми мы гонялись, как игривые котята по селу. Он был похож на вековой дуб, что рос у кольцевой дороги в Солодках, широкий и поросший грязным мхом. Только вот от того дуба не хотелось убежать сломя голову и забиться в подпол.

— Это там! — выскочивший на дорогу Михей взмахнул арбалетом, — Там, где Айка нашла старый жернов.

«И где меня нашла Лиска с друзьями», — мысленно добавила я.В ближайшей темной луже зажглись два алых глаза…Тьфу, нет все-таки не глаза, искры чернокнижника, вот пара плавает и не гаснет.

— И что нам делать? — с другой стороны к лежащему чернокнижнику склонился Рион.

Напуганный и взлохмаченный. Впервые напоминавший именно того, кем был на самом деле, обычного мальчишку, которого угораздило родиться магом, а вот ума не прибавило. Вряд ли он понимал, что именно и у кого спрашивал. Вряд ли он потом вспомнит об этом. Если у нас будет это потом.

Холод коснулся позвоночника, словно кто-то уже стоял за спиной и готовился нанести удар. Шерсть на загривке встала дыбом.В зеленоватом столбе света заметалась багровая тень.

— Закройте портал, — проговорил Вит, глядя на меня.

— Но мы же… — начал чаровник.

— Вы уже закрыли один. Закройте и этот, поверните ключ обрат… — вириец закатил глаза, рука, которой он скреб по запястью второй, упала, чернота на коже дошла до середины предплечья.

— И что он этим хотел сказать? — не понял стрелок.

— Что от таких дураков, как мы, неприятностей не ждут, — проговорила я, поднимаясь.— Не стойте истуканами, помогите.

Я ухватила Вита за куртку и потянула к обочине, опомнившийся Михей, закинул арбалет за спину и взялся за ноги чернокнижника. Мы перетащили мужчину обратно к плетню.

— Земля! — вдруг закричал, оставшийся на дороге Рион. — Смотрите на землю!

Там, куда он указывал, нарастал лед. Каждая лужа, каждая яма с грязью и даже каждая капля проливавшегося с неба дождя, застывали беловатой пленкой на черной земле. Кажется, я слышала даже хруст, будто зимним утром, когда выходишь до кустов…Словно кто-то разлил по земле холод, и он тек, и тек от опушки леса к центру села, превращая воду в лед. Совсем, как туман в Хотьках.

Вит не шевелился. Кошка фыркнула, на самом деле охота продолжалась.Я пошла вдоль забора, не выпуская из поля зрения зеленый свет. Тонкий лед даже не проминался под мягкими лапами.

— Айка, — зло зашептал Рион, и ледяная корка под его сапогами оглушающее захрустела.

— Шшшша,— я обернулась, задирая верхнюю губу.

— Понял, — прошептал он, поднимая мокрые руки, дождь и не думал прекращаться.— Молчим, — тут же, противореча сам себе, добавил: — А план у нас есть? Другой план, кроме чернокнижника?