— Положи на место — раздался шипящий голос.

От неожиданности я подпрыгнула на месте. Щелкнула тетива, болт ушел в кусты, стрелок в очередной раз промахнулся. На ладонях Вита вспыхнули языки агатового пламени. Один Рион остался безучастным, он продолжал смотреть на разрушенную чашу и даже голову на шум не повернул.

Из-за старого дерева, половина ветвей на котором давно уже высохла, вышел невысокий, кряжистый мужчина в крестьянской одежде. Странный мужчина. Я бы назвала его молодым стариком, если бы меня кто спрашивал. Его лицо, почти лишенное морщин, казалось едва ли не детским, а вот волосы незнакомца были полностью седы. Он поднял руки, показывая, что не вооружен.

— Не думаю, что разумно уносить что-либо отсюда. Даже камни, — сказал мужчина. — Я отшельник по воле Эола и не причиню вам зла.

Михей опустил арбалет. Вит был не столь легковерен, черное пламя продолжало танцевать на его ладонях. Рион продолжал рассматривать светлые камни с таким видом, словно узрел если не пришествие Эола, то его ближайших сподвижников, точно.

— Что ты здесь делаешь? — напрямую спросил чернокнижник.

— Живу. И приглашаю вас разделить со мной кров и ужин. Ночь близится.

— Мы согласны, — ответил за всех Рион, он даже не прикоснулся ни к оружию, ни к магии. — Давайте уйдем. Не хочу здесь находиться, — и, обращаясь к вирийцу, добавил: — Остынь, убить его всегда успеем.

Обитал этот молодой старик в лачуге из грубо сколоченных досок, построенной не иначе, как им самим в варе от скита. Честно говоря, строитель из богомола оказался так себе, жилище больше походило на сарай, в котором козы постеснялись бы жить.

— Смирт [34] я здешний, Теиром кличут, — проговорил отшельник, присаживаясь на чурбак, заменявший ему стул. — Вот, уж не думал магов здесь увидеть, — служитель повесил над огнем котелок и стал раздувать угли. — Ваше племя к нам калачом не заманишь. Откуда такие смелые будете?

Я огляделась и, не найдя второго чурбака, села прямо на земляной пол. Одна комната, очаг, тряпье у дыры в стене… о, простите, постель у окна, храмовое изображение Эола в углу, воняющие жиром свечи. С потолка свисали вязанки трав и плетенки лука и чеснока, они были настолько старыми, что не проросли только по причине своей давнишней и бесславной гибели.В противовес грязи в жилище, сам служитель выглядел хоть и бедняком, но опрятным бедняком. Одежда старенькая, но все прорехи аккуратно заштопаны, крепкие боты на ногах, волосы седые, но чистые.

Но… что-то не так. Какая-то деталь на миг выбилась из общей картины. Я внимательно оглядела лачугу. Грязно, уныло, никаких излишеств.

Мужчина не обращал внимания ни на криво сложенный очаг, мало чем отличавшийся от ямы в земле, он не видел грязи на ворохе тряпок, заменявших ему постель, ему не мешали щели в стенах и протекающий потолок.

— Из Гардрика. Ездим, опыта набираемся. Я Торн, — ответил Вит и, прежде чем кто-либо успел возразить, представил остальных: — Орин, — кивок на Риона, — Мирон и Ася.

— Хорошее дело — опыт, — одобрил смирт и стал засыпать в кипяток крупу.

— Так ведь… ведь… — Рион мотнул головой. — Раньше тут был фонтан силы?

— Наверняка, — пожал плечами Теир.

— Что произошло? Кто его разрушил? Зачем?

— О, Эол, откуда я знаю? Пять веков минуло, — рассмеялся смирт.

— А то, что место считается проклятым, знаете? — вкрадчиво поинтересовался Вит, разглядывая жилище отшельника с не меньшим любопытством, чем я.

Михея же, переименованного в Мирона, больше интересовало содержимое котелка, к которому парень с удовольствием принюхивался.

— А вы оглянитесь вокруг, — взмахнул ложкой молодой старик. — Рухнувшие дома, дикие звери, туман по утрам… Места объявляли гиблыми и за меньшее, — он указал на угол где на округлом камне теснились глиняные плошки. — Давайте миски.

— Сел в округе много? — спросил Вит, передавая посуду.

— Одно дворов на пятьдесят, а хуторов да заимок без счета, — из самой верхней плошки смирт невозмутимо вытряхнул паука и стал накладывать кашу. — Я как раз поутру в Волотки собрался, телегу обещали прислать. Помер у них кто-то, соборовать надобно. Своего смирта нет, вот мне и приходится, — увидев, что вириец нахмурился, мужчина предложил. — Торн, хотите — со мной поезжайте, а нет, так здесь оставайтесь, за хозяйством присмотрите.

— А как же един… — начала я, но, поймав взгляд Вита, замолкла. Смирт не упоминал о заклинании, не давшем нам свернуть с пути, и вириец, видимо, не хотел, чтобы это делала я.

— Мы подумаем, — сдержано ответил чернокнижник.

Старик пожал плечами и передал Михею тарелку с кашей.

Ночевали в лачуге, хоть и пришлось устроиться прямо на полу, а в качестве одеял использовать плащи, но никто не изъявил желания, продолжить путь на ночь глядя.

— Раньше-то здесь лепота была, — рассказывал отшельник внимательно слушающему Виту. — Пока скит не разорили.