Но, посмотрев на то, как ловко орудуют топорами эти ребятки, да ещё и подсунув им на пробу одну из трофейных кольчуг, как раз должным образом обработанную, я убедился - то самое! Предыдущий хозяин доспехов окочурился от огненной ловушки покойного Косы, так что кольчуга была вполне себе пригодной для испытания - мечом по ней никто не бил.

Но между ним и тяжелым топором всё же есть некоторая разница - и я воочию лицезрел изрядные дыры, пробитые (точнее - проломленные) этим оружием. Звенья просто на куски разлетались! А уж когда я ещё и их "охотничьи" луки увидал…

Всего лишь чуток послабее моего арбалета.

А стрела - так и существенно больше!

Никому, в здравом уме и твёрдой памяти, даже не придет в голову идея отслеживать перемещение группы изгоев. Мало ли куда они там собрались…

А вот обнаружить сидящих в засаде здоровенных рудокопов, никак не "фонящих" в магическом плане - оказалось очень даже нелегко!

Так что, их удар по наёмникам оказался решающим. Именно эти парни и встретили прорывающийся из ловушки отряд.

Как раз об этом я и договаривался во время последнего визита к ним. Не спорю, это было нелегко. И самым большим затруднением было именно их путешествие в столицу. Но - удалось и это утрясти…

– И я рад вас всех видеть!
– благосклонно наклоняет голову Эспин.
– Кто у вас старший?

Взгляды всех скрестились на кузнеце.

– Я, ваша милость! Ривас Пир, кузнец!

– Хм!
– хмыкает барон.
– Честно говоря, я как-то всегда полагал, что это мирная профессия!

И многозначительно так на меня при этом посмотрел…

– Я прибыл к вам, дабы изъявить волю его светлости - графа Рино! Наместника Его величества - короля Дайна Геора!

Все присутствующие, включая и меня, снимают шапки.

– Ваша деревня освобождается от всех налогов на десять лет!

Нехило… и даже - очень!

– Дабы не стерлась память о тех из вас, кто отдал свою жизнь на службе его светлости -прими сие!

И в руки Пира перекочёвывает увесистый кошель. Ну, это уж точно не медь - или я плохо знаю барона!

– Пусть их семьи ни в чём не терпят нужды!

Второй кошель. Ого!

Барон передаёт также и грамоту, освобождающую деревню от назойливых налоговиков.

– К вам направят двоих учителей из числа гвардейцев - они обучат вас правильному владению оружием!

И эта моя задумка воплотилась в жизнь. Ай да Эспин! И ведь даже намёка никакого не дал!

– Всё, взятое вами на поле брани - ваша законная добыча!

И таким образом он автоматически узаконил присутствующих в качестве ополчения - их тут называют "вольными отрядами". Которые могут требовать от правителя лишь кормёжки - да и то, только в военное время. А всё прочее - их проблема. Правда, и вся добыча - тоже их, ни с кем делить её они не обязаны.

Подобным образом изящно решался вопрос об их участии в бою - граф, как наместник короля, имел право привлекать такие иррегулярные подразделения по своему усмотрению - и в любое время.

Нечего сказать - мастерский ход! Все разговоры о том, что "неведомые разбойники порубили честных ребят" моментально сойдут на нет. Воинское подразделение (пусть и нерегулярное) расправилось с бунтовщиками и заговорщиками по приказу графа. И всё…

Стоило ли говорить, что нас провожали с великим воодушевлением?

А я увозил с собою ещё и выделанную шкуру церкана…

Дана куталась в плащ и зябко ежилась от холодного утреннего ветра. Спеша на заседание гильдии магов Киморы, она быстро стучала каблучками по дороге, вымощенной камнем, ловко перепрыгивая через огромные лужи и маневрируя между телегами и повозками на оживленной улице. Завернув за угол, она оказалась перед зданием городской ратуши.

Последний раз, когда она посещала совет магов, в помещении совета ее ждало неслабое испытание – Книга Изречений. До этого тоже было запоминающееся событие – ее отстранили от работы. Короче, ничего шибко приятного на совете магов Дану еще ни разу не ожидало. 

Надо полагать, что не станет исключением и этот день. Ну еще бы, мало кому понравится, когда его обвиняют в попустительстве и непрофессионализме, а ведь именно это и собиралась сделать девушка на сегодняшнем совете магов.

Как только Дана зашла в зал совета, гул голосов немедленно стих и воцарилась тишина. Тан Ферре выпрямился в своем кресле и принял официальный вид.

« Я так и не стала своей в Киморе, несмотря на то, что мой профессиональный уровень достаточно вырос за это время. Я для них тут чужая», - подумалось Дане с грустью. Она окинула взглядом группу надменных мужчин, взирающих на нее с плохо скрываемым осуждением.

Сухо поздоровавшись, тан Ферре высокомерно обратился к вошедшей: