– Другим, стало быть, это не позволено?! – парировала я.
– Но я живу здесь и это мой дом!

– Значит ты, как и все звери в моём лесу принадлежишь мне! – нагло засмеялся воин. – Я имею полное право охотиться на тебя как на дикого зверя и даже убить. Только убивать такую добычу будет большим расточительством. Всё в этом лесу принадлежит мне, и ты тоже. Не знаю, откуда такая нашлась здесь, всё же думаю, что сбежала , если не от хозяина,то из проходящего по дороге каравана, собственно мне безразлично, главное, что когда я тебя привяжу к своему седлу,то в моём доме на одну рабыню станет больше.

– Не станет, – осклабилась я, вспоминая крики жертв под клеймом палача.
– Ты умрёшь от яда отравленной стрелы , если попытаешься меня связать!

– Тогда убивай, - повторил воин,и улыбка сошла с его лица. – Иначе я не оставлю попыток тебя захватить.

– Хочу дать тебе последний шанс не умеpеть,и выйти с честью из создавшегося положения, - после паузы, заговорила я.
– Ты должен будешь нарушить клятву. Сможешь ли ты нарушить клятву?

– Даже твоя отравленная стрела не заставит меня отказаться от своих слов! – вспылил он.

– Хорошо, я не буду требовать от тебя нарушить клятву, - в моей душе зарождалась надежда. Ведь удалось нащупать его слабое место, всё же некое подобие рыцарства в этом мире присутствовало,и появился шанс покинуть лес не в качестве пленницы, a несколько в более выгодном для себя положении.

– Может, ты сможешь принести клятву, в которой не будет ничего постыдного?
– продолжила я.

– Я не могу понять тебя, - призадумался воин.
– О какой клятве идёт речь?

– Ты хотел, чтобы я пошла с тобой как пленница и стала рабыней. Назови мне своё имя и поклянись своим родом, что не сделаешь из меня не пленницу,и не рабыню, а будешь оберегать и защищать как подругу или сестру,и тогда я пойду с тобой сама, добровольно. Так и ты не уронишь своё лицо,и я останусь свободной и вместе с тем стану твоей! – предложила ему такую сделку. Мне было нелегко всё это выговорить на его языке, и я многoкратно про себя благодарила Тану, что позволила хоть как-то овладеть здешней речью.

Разумеется, я рисковала , но зная наше средневековье, когда рыцарь скорей наложил бы нa себя руки, чем нарушил данное им слово или обет, у меня были большие шансы на успех. Конечно, он мог слукавить и принести фальшивое обещание, но у меня не оставалось другого выбора.

– Если ты беглая рабыня, то я не смогу произнести такую клятву, рабыня может быть только рабыней, - ответил воин. — Но если ты свободная женщина, ещё не познавшая мужчины, то я могу пообещать стать твоим опекуном покуда не передам тебя на руки другого опекуна или не выдам замуж. Тoлько прежде ты сама должна клятвенно подтвердить, что ты – не рабыня, и отдаться под мою опеку. Учти! За обман будешь строго наказана!

– Что значит отдаться под опеку? – спросила я.

– Тебе не ведомо положение опекаемой? – мой собеседник удивлённо покачал головой.

– Как жительнице леса, откуда мне известно, что значит быть опекаемой, - пояснила я, боязливо поведя плечами. – И объясняй покороче. Вот-вот тетива вырвется из моих рук. Мне всё тяжелее и тяжелее её удерживать.

– сли конечно не лжёшь,то сейчас ты вольная, но это запрещено. Таких отлавливают, клеймят и продают. Женщина не может быть полностью свободной. Но я обещаю, что ты не станешь рабыней, однако у тебя появится опекун, как и положено. У каждой свобoдной женщины должен быть опекун, и она должна повиноваться ему как требуют устои и предписания.

Раздумывала я совсем недолго, мои руки действительно очень устали, да и если у них тут так принято,то лучше согласиться. Тщательно подбирая слова малознакомого языка,импровизируя на ходу, произнесла: «Я, Диана, лесная жительница и свободная женщина, еще не познавшая мужчины, – это я решила добавить, раз ему оно так важно, правда, густо покраснела, запнулась, но потом собралась и продолжила, – клянусь принять положение опекаемой и свято исполнять его,и согласна, чтобы ты стал моим опекуном, воин».

«Я, господин Марк Торн, воин, охотник и владетель этих земель, приношу клятву быть опекуном вольной женщины Дианы, жительницы леса!» – произнёс он.

Выслушав его слова, я опустила уставшие и чуть дрожащие от переживаний руки и cоответствено лук. Хорошо помня весь ужас клеймения пленных, еще не знала, удалось ли мне отвратить его или нет, но гордо смотрела ему в лицо.

– Положи лук со стрелой и нож на землю! – приказал мне он.

Я гневно сузила глаза и, перехватив мой недобрый взгляд, Марк Торн пояснил: «Я твой опекун и ты обязана мне повиноваться! Разве ты уже забыла?!»

Озадачено покачав головой, я молча отбросила в сторону лук и отравленную стрелу, но нож сунула за пояс и развела руки, показывая, что они пусты. Моё беспокойство росло, и начали терзать сомненья.

– Повернись и обнажи плечи! – продолжал распоряжаться мой опекун.

Сняв перевязь с пустым колчаном для стрел,и неторопливо развернувшись, гордо расправила плечи. Внутри похолодело от тревожного ожидания, что сейчас он с силой заведёт мои руки за спину и свяжет колючей верёвкой. Я волнительно дышала , слабо надеясь, что этого не случится, дрожала каждой клеточкой, ведь была в его полной власти, фактически я сдалась.