Облегчение снова угрожало отправить Элиду на землю. Боги, похоже, еще не отказались от них.

Но если Маэва взяла Аэлину в форпост, где как они солгали был принц Валгов…

Элида схватила руки Эссар, обнаружив, что они теплые и сухие.

— Знает ли твоя сестра, где Каирн живет в лагере?

В течение долгих минут, затем часов, они говорили. Эссар ушла и вернулась с Дрезденой, сестрой. И в этом переулке они планировали.

Элида закончила рассказывать Ровану, Лоркану и Гавриэле, что она узнала. Они долго сидели тишине, ошеломленные.

— Незадолго до рассвета, — повторила Элида. — Дрездена сказала, что самое слабое время в восточном лагере — на рассвете. То, что она найдет способ отвлечь охранников. Это наш единственный шанс.

Рован смотрел на деревья, как будто он видел макет лагеря, как будто он видел свой путь, выход.

— Она не подтвердила, была ли Аэлина в палатке Каирна, — предупредил Гавриэль. — Маэва ушла, а может быть, с ней и Аэлина.

— Это риск, на который мы пойдём, — сказал Рован. Вероятно, риск, который они должны были рассмотреть.

Элида взглянула на Лоркана, который молчал. Даже не смотря на то, что это его любовница помогла им, возможно, ведомая самой Аннэйт. Или, по крайней мере, одежда Элиды была окутана этим запахом.

— Ты думаешь, мы можем ей доверять? — спросила Элида Лоркана, хотя она знала ответ.

Темные глаза Лоркана посмотрели на нее.

— Да, хотя я не понимаю, почему ее это волнует.

— Она хорошая женщина, вот почему, — сказал Рован. Подняв брови, он объяснил Элиде:

— Эссар посетила Страж Тумана этой весной. Она встретила Аэлину. — Он посмотрел на Лоркана. — И попросила меня рассказать вам, что она приложит все силы.

Элиде не было видно ничего, что могло быть на лице Эссар, но боги, она была прекрасна. И умной. И доброй. И Лоркан каким-то образом отпустил ее.

Гавриэль сказал:

— Если мы поедем в восточный лагерь, нам нужно обговорить наш план сейчас. Встать на позиции. Он далеко.

Рован снова посмотрел на этот далекий лагерь.

— Если вы сейчас обсуждаете, что летает там, — прорычал Лоркан, — тогда вы заслужили все эти несчастья из-за своей глупости.

Рован сверкнул зубами, но Лоркан сказал:

— Мы все зайдем. Мы все выйдем.

Элида кивнула, соглашаясь. Лоркан, казалось, застыл от удивления.

Рован тоже пришел к такому выводу, потому что он присел и воткнул нож в мшистую землю.

— Это палатка Каирна, — сказал он про кинжал и схватил ближайшую сосновую шишку. — Это южный вход в лагерь.

И они планировали.

…

Час назад Рован расстался со своими спутниками, отправив их заниматься своими делами.

Они не все войдут, не все выйдут.

Рован ворвется в восточный лагерь, взяв самый южный вход. Гавриэль и Лоркан будут ждать его сигнала возле восточного входа, скрытого в лесу, прямо за травянистыми холмиками на той стороне лагеря. Готовые развязать ад, когда он пошлет вспышку своей магии, отвлекая солдат на свою сторону, в то время как Рован побежит за Аэлиной.

Элида будет ждать их дальше в этом лесу. Или убежит, если дела пойдут плохо.

Она протестовала, но даже Гавриэль сказал ей, что она смертная. Неподготовленная. И что она сделала сегодня… У Рована не было слов, чтобы выразить свою благодарность за то, что сделала Элида. За неожиданного союзника, которого она нашла.

Он доверял Эссар. Ей никогда не нравилась Маэва, она прямо говорила, что не служит ей с желанием или гордостью. Но за последние несколько часов до рассвета, когда многие вещи могут пойти не так, как надо…

Маэвы здесь не было. Это, по крайней мере, было так.

Рован задержался на крутых холмах над южным входом в лагерь. Он легко спрятался от часовых на деревьях, его ветер замаскировал любые следы его запаха.

Внизу, расположенный на травянистой восточной равнине, сверкал армейский лагерь.

Она должна была быть там. Аэлина должна была быть там.

Если они подошли так близко, и оказались тем, из-за чего Маэва отвела Аэлину, в форпост…