Я уже хотел развернуться и открыть дверь, но тут Родогарн обнял меня, что слегка удивило. Но это чувство прошло, как только друг шепнул мне на ухо:

— Не вздумай умереть или застрять на Кхар’зокксе, ты меня понял? Я приду за тобой, где бы твоя убийственно спокойная рожа ни оказалась. Наши дороги разошлись однажды больше чем на двести лет. Этого больше не случится, — он отпустил меня. Увидев недоумение в глазах тифлинга, который явно не понимал нас, я похлопал друга по спине. — В ближайшее время смерть не входит в мои планы. У нас с тобой ещё много дел на Гераксисе, — сказал я Гарну и зашёл в мастерскую. — Возводи щит, — после этих слов я закрыл дверь.

Уделив время возведению нескольких защитных барьеров высшей степени, которые должны были задержать Вэйрхондира и дать возможность попытаться его убить прямо в мастерской, если успею выйти из портала, я сразу отодвинул стол со стулом к стене, освобождая как можно больше места. Для проведения ритуала я взял с полки костную пыль, четыре чёрных агата и первый попавшийся скальпель из своего набора инструментов. Разместив все эти вещи, включая колбу с кровью, на полу, я вынул из сумки лист со знаком, запомнил его до мельчайших подробностей, уничтожил уже ненужную бумажку и опустился на колени. Взяв пригоршню белой пыли, я медленно стал рассыпать её, вырисовывая первый внутренний круг, являвшийся защитой от выброса потусторонней магической силы. Мне не нужны сейчас духи, призраки и прочая нечисть, только и мечтающая найти лазейку, едва образовавшуюся щель, чтобы выбраться из своей клетки.

Второй круг открывал портал именно на Кхар’зоккс. Если ошибиться в начертании хоть одного завитка, меня занесёт куда угодно, только не туда. Поэтому, рисуя его, я слегка замедлился, извлекая из памяти местоположение каждой линии. Только после того, как убедился в точности своих художеств, я начал делать завершающий круг, позволяющий пройти через портал лишь мне. С ним я справился быстрее, чем с предыдущими.

Я взял сосуд с кровью и стал выводить четыре символа, которые были главной частью знака открытия портала. Затем положил на каждый из них по агату. Заканчивая ритуал, я скальпелем надрезал свою ладонь, капнул одну каплю крови в центр знака, произнёс отложившиеся в голове слова заклинания и отошёл назад.

Достаточно долго ничего не происходило. Начали зарождаться сомнения насчёт правильности действий. Вдруг учитель ошибся и теперь я что-то делаю не так?

Беспокойство пропало, когда каждый из четырёх символов вспыхнул белым светом. После этого линии, из которых они состояли, начали меняться местами, пока не выстроились в нужном, только им ведомом порядке. В том месте, куда упала алая капля, начала медленно закручиваться воронка, расширяясь и постепенно заполняя собой знак.

Стоит сделать пару шагов, и окажусь в мире теней. Но я медлил. Что, если Вэйрхондир прорвётся сквозь наши с Гарном барьеры? Наступит очередная война. Кровопролитная и беспощадная. Этот маг жаждет мести и ничего больше. Он жил в заточении и тешил себя тем, что представлял, как будет убивать тех, кто был виновен в его многовековом одиночестве. Тех, кто лишил его самого важного — власти. Но каков ни был бы риск и последствия, Евангелику нужно спасти. Даже если не хочу снова видеть страданий людей.

Глубоко вздохнув и приведя мысли в порядок, я сделал шаг и позволил воронке поглотить себя.

Кхар’зоккс предстал передо мной в гораздо худшем состоянии, чем я когда-либо слышал или читал о нём. С другой стороны, чему тут удивляться? Никто из живых ведь не был здесь тысячи лет и не знает, насколько всё изменилось. А я вижу это собственными глазами. Мир мёртв окончательно и бесповоротно. В испещрённой трещинами, высохшей земле не осталось энергии и силы. Заточенный маг питался ей, пока не высосал всю.

Зачем верховный суд магов решил наказать его именно таким способом? Чтоб он смотрел на дело рук своих, и его пробирала скорбь и раскаяние? Идиоты… все маги — идиоты, и я не перестаю так считать. Вместо того чтобы попытаться спасти мир после ареста Вэйрхондира, они буквально подарили его ему. Да, Кхар’зоккс был полностью разрушен. Но на нём ещё существовали магические потоки и нити, с помощью которых можно было всё восстановить. Теперь же ничего этого нет. Смотря на хаос и пустоту вокруг, радовало лишь то, что моя кровь делала своё дело и связывала меня с Гераксисом. Я знал, что не превращусь в духа или не растаю в воздухе.

Теперь оставалось понять, в каком направлении идти, чтобы найти того, кто стал правителем перекрёстка миров. Заблудиться крайне не хотелось. И вообще странно, что никто…

«Господин рад, что вы прибыли», — послышалось в сознании. Я обернулся и увидел духа. Надо же… а я хотел излить негодование на «пригласившего» меня в это чудное местечко и от всей души отблагодарить… Магнус, Магнус, какой ты брюзга. Старость — не радость.

«Веди», — ответил я и пошёл следом за проводником. В пути времени я зря не терял и рисовал в голове карту местности, чтобы потом без проблем найти обратную дорогу к порталу.

Я уже успел перенасытиться окружающими «красотами», когда впереди начала расти скала. По мере приближения к ней я всё больше убеждался, что это — храм, и начал готовиться к встрече с Вэйрхондиром, понимая, что он может выкинуть всё, что угодно, а я на Кхар’зокксе почти бессилен. Оставалось надеяться на Гарна с тифлингом и на свои быстрые ноги…

«Всемогущий и великий властелин» этого вконец иссохшего мирка ждал меня на пороге своего жилища. Надо же, какая честь… Не терпится ему, однако.