– О! Нет! Что вы делаете! Пожалуйста не надо!

– Это место, - продолжил говорить волк, - создано, чтобы дарить наслаждение женщине и мужчине.

– Вы говорите не правду, - вырвалось у меня, мысли путались, меня трясло от непонятных ощущений, а внизу живота стал расти тугой пульсирующий комок.
– Вы нарочно меня смущаете… Зачем, зачем вы это делаете…

Я помнила, как прикасался к этому месту Грэм, и ничего похожего, кроме отвращения и страха, я не испытывала. Но сейчас происходило что-то неизвестное, и эта неизвестность пугала и будоражила одновременно.

– Смущаю? – спросил волк. – Но ты так чувственна, что твое тело реагирует быстрей ума. Вот как сейчас.

Я снова ощутила легкое прикосновение к бугорку между ног, спина против воли выгнулась.

– О… Не надо… - взмолилась я.

Но горячие пальцы на этот раз стали описывать небольшие круги вокруг бугорка, медленно, неспешно, и от этого по телу потек жар. Я не понимала, что происходит, хотелось откинуть его руки бежать без оглядки в Терамарский лес, но каждое его прикосновение вызывало бурю во всем теле, и я со стыдом боялась, что он прекратит.

Мои ноги сами разошлись в стороны. Низ живота стало сладко тянуть, словно тело требовало чего-то, о чем я не имела представления. В самом потайном месте словно разгоралось пламя.

Вцепившись пальцами в траву, я простонала:

– Пожалуйста, перестаньте мучить меня…

– Что ты чувствуешь, Шарлотта? – спросил волк, продолжая играть с самым сокровенным горячими пальцами.

Меня постепенно захлестывали волны жара, пульсация внизу живота усиливалась, груди потяжелели, и я ощутила, как им стало мучительно тесно в корсете, соски натянули шелк.

– О… это невыносимо… - простонала я.

– Что ты чувствуешь? – повторил Верген настойчиво и вдруг его палец вошел внутрь.

– М… о…. – вырвалось у меня. – О… что со мной…

Когда палец уперся во что-то плотное, волк стал осторожно водить им туда и обратно. Я уже не понимала, что происходит, ноги разошлись еще шире, я выгнулась, подаваясь навстречу диким и горячим прикосновениям волка, и мечтала только о том, чтобы он не прекращал эту сладкую муку.

Его пальцы ласкали и внутри, и успевали поглаживать бугорок, от чего, в голове взрывались сотни маленьких солнц, я часто дышала, и желала большего. Но не понимала, чего.

– Что ты чувствуешь, Шарлотта? – снова спросил волк. – Отвечай. Отвечай мне.

– Мое тело… - вырвалось у меня сдавленное. – Я не понимаю… Я не знаю… А… боги… Как мне хорошо…

– Это называется возбуждение, красавица, - проговорил волк и вдруг резко прекратил ласку, вытащив пальцы. – Ты возбуждена и желаешь мужчину.

Я лежала, широко раскинув ноги на траве, и тяжело дышала. Тело ныло, словно его лишили чего-то очень важного, будто я не дотанцевала танец, в котором должна быть жаркая кульминация. В нижу живота почти болезненно сжималось, и я не представляла, что сделать, чтобы привести себя в порядок.

– Что вы… что вы со мной сделали? – спросила я сдавленными голосом, глядя в листву над головой.

Волк усмехнулся.

– Это только начало, моя девочка, - сказал он. – Дальше будет только интересней.

– Это всё не по-настоящему, - проговорила я, дыша, как загнанный зверь. – Такое может происходить лишь по большой любви.

– Ты еще много не открыла в себе, - сказал волк и оказался радом со мной, оперевшись на локоть. – Ты очень страстная. Но там, где ты родилась, об этом не имеют понятия. Но не переживай. Мы всё наверстаем. И ты отдашься мне сама.

– Нет… - прошептала я. – Вы можете обесчестить меня, когда вам захочется. Но я не отдамся вам по доброй воле.

– Посмотрим, - проговори волк прищурившись.

Глава 6.1

Его ладонь скользнула мне в декольте, я охнула, а он освободил обе груди от ткани и стал поглаживать соски. Те моментально затвердели, а тугой комок внизу живота запульсировал с новой силой. По телу пробежали волны мурашек, я смотрела, как он гладит мою грудь, сдавливает соски и со стыдом понимала, что мне нравятся эти прикосновения.

– О, вы меня порочите, - простонала я. – Вы порочите мое доброе имя… О… Как приятно… Ооо….