Волк наклонился к самому моему уху и зашептал, опаляя меня горячим дыханием:

– То место, куда я заглянул в первый раз создано для наслаждений. Туда я войду, когда ты позволишь… Когда ты захочешь… Я подарю тебе такое блаженство, от которого ты не сможешь отказаться…. Только скажи… Шарлотта, только скажи.

Он склонился над моим лицом и впился горячим поцелуем в губы. Его язык оказался у меня во рту и сплелся в жарком танце с моим. Я не понимала, что происходит, но с жаром отвечала на его требовательные ласки. Его ладонь поползла вниз, он еще шире развел мне ноги.

– Впусти меня, Шарлотта, - шептал он жарко, - впусти меня, красавица…

– О… нет… Я не могу… - смогла выдавить я, с трудом соображая, где нахожусь и с кем.

– Ты ведь дрожишь от желания. Позволь утолить твой голод.

– Нет…

Волк резко отстранился от меня и поднялся. Я осталась лежать распростертая перед ним на траве с раздвинутыми ногами и оголенной грудью. Сердце стучало, как безумное, все тело требовало продолжения ласки, между ног ныло и пульсировало.

Килт волка приподнялся спереди, и я со стыдом догадалась, что могло его приподнять. Зверь сделал несколько глубоких вдохов, и килт стал медленно опадать, пока не вернулся в нормальное состояние.

– В таком случае, - произнес Верген, так, словно только что ничего не произошло, и протянул мне ладонь. – Стоит заняться завтраком. Ты со вчерашнего дня не ела. А пирожки из твоей корзинки я сожрал. Отличные, кстати, пирожки.

Дрожащими пальцами, я ухватилась за его ладонь. Волк быстрым движением поставил меня на ноги и, прежде, чем успела опомниться, поправил мне декольте.

– Идем, - сказал он, резко растеряв разговорчивость, и направился вверх по тропинке.

В голове плавал туман, колени дрожали. Я не верила в случившееся, которое казалось вопиющим срамом. Но я была во власти этого зверя и даже если бы попыталась сбежать, далеко уйти не удастся. Если это его лес, мне бороться с ним нет смысла.

Подобрав подол, я на ватных ногах последовала за ним, с каждым шагом стараясь привести себя и мысли в порядок. И когда добралась до входа в замок, уже могла относительно трезво мыслить.

Зверю зачем-то требовалось, чтобы я добровольно отдала невинность, хотя взять он может ее в любой момент. Это показалось странным и единственным, что ограждает меня от разрушения мечты о любви. И я твердо решила держаться до последнего.

Тем временем волк скрылся в полумраке входа. Я поспешила следом, боясь потеряться в хитросплетениях коридоров и переходов. Но когда вошла, оказалась в гордом одиночестве. Вокруг мрачно и прохладно, куда идти - не ясно.

– Верген? – позвала я. – Где вы?

Никто не ответил. Сперва решила, что волк оскорбился и больше не желает меня видеть, что вообще-то не так плохо. Но потом возникло знакомое ощущение, что за мной наблюдают, и поняла – для волка это своего рода игра.

Вскинув подбородок, я двинулась через коридор, который показался наиболее освещенным. Время от времени в нем раздавались звуки и шорохи. Через некоторое время они стали такими настойчивыми, что решила следовать за ними.

В конце концов, пройдя не известно какое расстояние, оказалась в широком зале, больше походящим на пещеру. Каменные своды подсвечены факелами, которые развешаны вдоль стен, слева гигантский камин, какие, видимо есть в каждой комнате. А в середине длинный стол всего на двух человек.

Стулья стоят на дальних краях, так что для разговора придется кричать. Но после случившегося разговор с волком казался мне постыдным и срамным.

На столе возле каждого места гостя тарелки, блюда, накрытые серебряными крышками, в которых отражается свет факелов, бокалы, вытесанные из камня….

– Проходи, - раздалось справа.

Я оглянулась и увидела, как Верген медленно выходит из тени. Отсветы огня играют на его загорелом, мускулистом теле, мышцы играют от каждого движения, словно он напрямую создан богами, а н рожден живым существом.

Он по-собачьи тряхнул волосами и, подойдя к столу, отодвинул стул в пригласительном жесте.

– Садись, Шарлотта, - сказал он. – Ты, верно, проголодалась. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя хорошо. А голодная вряд ли будешь радоваться. Это я как волк говорю.