Широкая горячая ладонь легла на талию. Притянув меня к себе, он ласково обвёл костяшками мою скулу.

– Ты помнишь своё обещание?
– шепнул ведьмак, склонившись к моим губам.

– Обещание?

Я вообще сейчас ничего не помню. И соображаю не очень хорошо. Из-за его запаха, из-за его близости. Когда тепло его тела пронизывает каждый миллиметр кожи. Когда волна горячей стыдливости накрывает, и вспыхивают щёки. И этот жар постепенно опускается вниз, замирая... там... наливаясь тяжестью...

Его запах. Этот аромат стал для меня таким... желанным. Таким… родным. Я вновь вдохнула, пропитываясь им насквозь, и сама потянулась к нему за поцелуем не в силах больше ждать. Но сначала ведьмак потребовал ответа.

– Да. Обещание. Ты ни во что не влипнешь, не влезешь и будешь сидеть тише воды, ниже травы. Мне больно от одной только мысли, что нужно уехать, но мне действительно нужно.

– Не объясняй.
– прикоснулась я подушечками пальцев к его теплым мягким губам, - Я всё понимаю. Буду паинькой. Софи останется здесь?

– Только Софеньиру я и могу тебя доверить. Если бы не он, я бы не уехал.

– Значит через Софи я буду передавать тебе приветы, и ты будешь уверен, что всё хорошо.

– Я уже заказал нам пластины связи, когда был в прошлый раз в столице. Заберу их у артефакторов, и скоро мы сможем говорить даже находясь в разных вселенных. Хоть я и не планирую больше выпускать тебя из рук: улажу дела, и в ближайшие лет пятьдесят в столицу ни ногой. Я и пластины то заказывал, чтобы просто были.

И я вспомнила «планшеты», о которых рассказывал Лера на ужине в итальянском ресторане. И этот его шантаж с вопросами и ответами вспомнила.

– Вася?

Ловкие пальцы пробежали вдоль моего позвоночника, возвращая к реальности и вызывая мурашки.

– Лера, а у тебя лук найдётся? Мне бы потренироваться.

Ведьмак хитро улыбнулся.

– Леови сегодня после обеда выдаст. Он же поможет поставить стойку. Приеду, проверю.

– Да, мой тиран и деспот.

– И за что боги наградили меня этим...

– ... проклятием?

– Даром.

Лера обхватил меня, приподнимая над полом, чтобы лица наши оказались на одном уровне, и поцеловал, ставя точку в разговоре. Нежное и трепетное через минуту сменилось властным и требовательным. И я не могла бы сказать, что из этого нравится больше. То, как его губы, едва касаясь, заставляют меня чувствовать себя цветком, чьи лепестки боятся неосторожно смять. Или та сила, то звериное поглощающее желание, которое рвется наружу из самых глубин, и он будто ставит метку: только его, вся принадлежу ему от кончиков волос до кончиков пальцев, и другие должны это знать.

Сердце сбивалось с ритма и от первого, и от второго.

– Я не захожу. Я стою достаточно далеко и ничего не вижу, - донёсся из-за закрытой двери голос Дака.

Лера глухо рыкнул, и оторвался от нежного покусывания моей шеи. Он опустился чуть ниже, оставив мои губы, лишь когда голова стала кружиться от недостатка кислорода. Но я скорее упала бы в обморок, чем сама разорвала этот поцелуй.

– Я тебя тут в холле подожду. Просто знай, если мы не выедем сейчас, то затемно не доберемся.

– Езжай. Не хочу, чтобы ты бродил по тёмным дорогам, - я старалась восстановить дыхание.

Слишком частое. В корсете нельзя так часто дышать, это неприлично. И не потому, что так считает госпожа Катиния. Это на самом деле не прилично: слишком эротично выглядит, и Лера с трудом оторвал темный, чуть мерцающий взгляд от ритмичного действа, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Я сейчас ненавижу корсеты, - простонал мужчина, прижимая меня сильнее к твёрдому телу.

– Я давно уже питаю в отношении этой детали гардероба противоречивые чувства.

– Я. Вернусь. Очень. Быстро. Всего пара дней - уговаривал полубог, осыпая меня короткими поцелуями.
– Никакой самодеятельности.

За строгим взглядом ему не удалось скрыть беспокойство. Тревога плескалась в самой глубине его зрачков, и ему стоило усилий с последним поцелуем разжать руки. Из комнаты он выходил стремительно, почти выбегал.

«Сильный мальчик, я бы не выдержал»

Чего не выдержал?
– обеспокоенно спросила я.

«Корсета твоего не выдержал бы. Сильный мальчик»

Я выдохнула. Вот же...

«Вася, попридержи эпитеты. Я, на минуточку, древний и великий, а твои познания в извращениях вообще пугают. Ты же «чистая фея», а мысли, как у портового грузчика. Не надо меня ни «в», ни «на», ни «из», дитя двадцать первого века!»

Тогда вылезай из моей головы!

«Ой, да с радостью. Еще не хватало мне присутствовать в твоём теле, когда это начнётся. Все вы, женщины, такими раздражительными в это время становитесь»

В какое время? Ист?

Но Источник замолчал, а я, конечно, начала догадываться, о каком времени он говорит.