— Как называется эта странная вещь, Ваше Высочество?

— Это луковица тюльпана, — говорит Эдвард. Он носит свою княжескую маску абсолютной вежливости и бесстрастности — это тот самый человек, который шептал мне на ухо, что он хочет соблазнить меня? Действительно, я могла бы наградить его Оскаром.

— Дядя Эд, похоже, не любит себя, — шепчет Рози.

Смотрю на своего мужа. Эдвард, похоже, смирился, поскольку он терпеливо объясняет различные цвета, которые может иметь тюльпан. Наверно, я не должна была тащить его на эту прогулку, но не ожидала, что для него это будет настолько в тягость.

Похоже, только школьницы веселятся. Половина из них окружает Эдварда, у всех у них выражение подобострастной лести в глазах. Другая половина собралась вокруг Генри, приставая к нему с вопросами о том, как это быть герцогом и врачом одновременно, и, есть ли возможность, что он вернется, чтобы преподавать. Разница в том, что Генри более приветливый. На его лице появляется благожелательная улыбка, когда он объясняет, что он должен пройти больше обучения в университете. Эдвард, однако, выглядит как рабочий в кабинете, готовый к совещанию в понедельник утром.

Не помогает и то, что парламент отклонил Закон о минимальной заработной плате (хотя они приняли Закон о продовольствии и лекарствах). Эдвард использовал мои заметки и сделал все возможное, чтобы убедить участников в обратном, но это было бесполезно. На самом деле, у меня есть подозрение, что некоторые члены парламента выступают против идей Эдварда просто потому, что они знают, что это моя идея.

— С ним все будет в порядке, — прошептала я. — Он тоже был таким, когда навещал тебя, Рози?

Рози задумывается на мгновение.

— Дядя Эд всегда добр к нам. Но я думаю, он хочет, чтобы мы ушли.

— Он не хочет, чтобы ты ушла. Он не привык к роли учителя, — говорю я, хотя знаю, что не совсем откровенна. Эдвард не любит быть в окружении болтающих, хихикающих школьниц, даже если они значительно отличаются от дам, которые ожесточенно претендовали на заветную роль принцессы. — Кстати, как ты поживаешь в школе?

Рози рассказывает мне о том, как ей одиноко и как опустело здание. Второй и третий этажи раньше были заполнены студентами, но сейчас занято всего несколько классных комнат.

— Почему остальные ушли, тетя Кэт? Казалось что им весело.

— Это сложно, — говорю я, сжимая ее руку. — Но обещаю тебе, что сделаю все возможное, чтобы вернуть их.

— Вы знаете, когда это будет?

Я останавливаюсь.

— Не знаю, дорогая — то, что мы пытаемся сделать сейчас, это не потерять последних, — последнее, чего я хочу, это чтобы все студенты покинули колледж Принцессы, оставив на месте, пустую раковину. Нужно было несколько месяцев, чтобы найти подходящее место и убедить продавца позволить нам приобрести здание. Я представляю, как Бьянка переезжает, заполняя комнаты горничными и лакеями, заменяя книги, столы и доски ее изящными платьями и украшениями, и я сжимаю пальцы в кулак.

Ворчание из моего желудка напоминает мне, что пришло время обедать. Потому что сегодня я пошла в Колледж Принцессы, чтобы забрать учеников, я не присоединилась к королю и королеве на обеде. Я съела только кусок тоста с маслом и выпила чашку кофе, что больше похоже на завтрак, который был у меня в Портленде.

Студенты все еще собираются вокруг Эдварда, когда он представляет их некоторым новым видам. Элли и Генри немного отстают. Кажется, они хотят поговорить друг с другом, но не смеют. Я помню, что Элли рассказала мне о герцогине, нуждающейся в Генри, чтобы унаследовать герцогство. Может быть, это не правильно… но я все равно подхожу к ним.

— Элли. Генри. Не могли бы вы пойти на кухню и принести корзины для еды? Я уже приказала кухне подготовить обед для нас. Эдвард и я поставим столы в теплице.

Элле смотрит на Генри, с надеждой во взгляде. После секундного колебания он протягивает руку.

— Пошли.

Они направляются к кухне, рука об руку.

— Удачи, — прошептал я. Я надеюсь, что мои маленькие манипуляции сработают.

Еще один звук моего живота побуждает меня предпринять дальнейшие действия. Я хлопаю в ладоши дважды, чтобы привлечь внимание студентов.

— Девушки, — зову я. — Время перекусить. Генри и Элли пошли за едой для нас.

При слове «еда» девушки оживились и заулыбались. Похоже, я не единственная, кто голоден.

— Я зарезервировала одну из теплиц, поскольку на улице слишком холодно. Пойдем, девочки. Поставим столы для обеда.

Девочки кричат и подходят ко мне. Я провожу их в соседнюю оранжерею, дополнительное пространство, которой мне удалось убедить Галена позволить нам использовать. Куча оранжевых скатертей, аккуратно сложенных, лежат в одном углу, поверх стопки стульев. Я беру кучу и начинаю раздавать скатерти, направляя девочек — тех, кто достаточно высок, чтобы помочь мне разложить ткани поверх стола.