— И хотя завтрак я свой явно проспал… — вместо того, чтобы закончить фразу, Майкл послушно открутил крышку пузырька и достал одну таблетку. Взял из рук доктора стакан и без лишних разговоров проглотил лекарство. — Видите, я примерный пациент, — заверил он врача. — Развяжите мне ноги, пожалуйста.

Врач выполнил его просьбу, а успевший одеться Джеймс поддержал Майкла, когда тот попытался встать.

— В следующий раз кидайте его ко мне в аквариум, — улыбнулся он доктору. — Я никогда не чувствовал себя более отдохнувшим!

— Это, конечно, хорошо, но колени пока всё-таки поберегите, — доктор Бакстон озабоченно покачал головой. — Да и кости только-только срослись. Никаких физических нагрузок еще два дня!

— Понял, док, — Джеймс улыбнулся ещё шире и потянул Майкла к выходу.

Поспеть за Джеймсом было нелегко — в отличие от него, Майкл отдохнувшим себя совсем не чувствовал. Каждый шаг давался с трудом, а непослушное тело и не думало давать поблажек.

Наконец, они миновали казавшийся бесконечным отсек медчасти. Наверное, стоило набраться терпения и все-таки добрести до каюты Джеймса, но преодолев очередной поворот, Майкл не выдержал. Резко остановился, схватил Джеймса за плечи, посмотрел в глаза и пылко обнял, прижимая к себе.

Джеймс чуть удивленно хмыкнул, обнял его в ответ и прошептал:

— Что, всё было так страшно?

Майкл ничего не ответил, только сжал его крепче, а в следующую секунду зарылся носом Джеймсу в волосы.

— Не могу выносить твою боль, — прошептал он. — Вроде сам врач, уже давно научился равнодушию. А твою… твою не могу…

Джеймс погладил его по спине, обнял так крепко, что затекшие мышцы заныли, а потом отклонился назад.

— Улыбнись, — попросил отчего-то сорвавшимся голосом. — Все хорошо. И я, черт возьми, даже рад, что из меня сделали отбивную, раз в итоге услышал эти слова…

— Вот же идиот… Он еще и рад… — вздохнул Майкл, но все-таки улыбнулся. — Кстати, я так и не понял, какое у нас сейчас время суток, — чуть помолчав, произнес он. — Куда мне сейчас идти? На полигон, в каюту или… или к тебе? Только давай только без твоих ответов "поступай, как хочешь", — взмолился Майкл и улыбнулся еще шире. — Потому что я хочу к тебе.

— Сейчас вечер, но, боюсь, ко мне не получится, — Джеймс раздосадовано передернул плечами. — Мы должны пойти на ужин и поговорить с ребятами. Мы оба им обязаны.

— Конечно, — кивнул Майкл, соглашаясь. — Ты уже знаешь, кто это сделал? — спросил он Джеймса шепотом, наклонившись к самому уху.

— Думаю, да, — отозвался Джеймс почти беззвучно. — Но могу и ошибаться. Пошли… — он потянул Майкла за собой по коридору и добавил уже на ходу. — Но ночью ты будешь трахаться, как никогда в жизни, имей в виду!

Майкл почувствовал, как щеки обдало жаром, но произошло это совсем не от стыда. Если только самую малость. Причина его была сегодня иной — он до ломоты в костях хотел Джеймса. Хотел трахнуть его, хотел отдаться сам, хотел, наконец, попробовать то, на что пока не решался. Он буквально кожей чувствовал, как барьеры, разделявшие их с Джеймсом, стремительно рушились — один за другим, словно этажи в карточном домике.

— Чем меня опоил док? — рассмеялся Майкл. — Меня словно с цепей срывает. Хочу тебя так, как никогда прежде… Хочу не секса, а именно тебя! — выдохнул он уже без тени веселости.

— Я не знаю точно, но думаю, это что-то вроде галоперидола, — помедлив, ответил Джеймс. — Лет триста назад им лечили психические расстройства. Боюсь, Селен ты пока что не увидишь…

Он напрягся, явно не зная, как Майкл воспримет эту новость, и чуть ускорил шаг.

Майкл закатил глаза — он-то знал, что Селен не результат психического расстройства, а значит, никакие нейролептики ничего не изменят, но спорить не стал. А еще он поймал себя на мысли, что такая реакция Джеймса его задела.

— Давай на бег переходи! — произнес он. — Я же сейчас в ярости здесь все разнесу. Вы меня только что смысла жизни лишили. Ты ведь так и думаешь?

Джеймс резко остановился и вдруг рассмеялся.

— О, здравствуй, Майкл, ты вернулся! — он взял его за руку и переплел пальцы, как сделал это, кажется, вечность назад у себя в каюте. — Я просто не хотел тебя смущать, пристально наблюдая за реакцией. И да, я теперь буду объяснять каждый свой поступок, потому что одной ссоры мне хватило за глаза, — он притянул Майкла к себе и широко улыбнулся, прежде чем поцеловать. — Зато мы теперь точно знаем, что твоя мнительность — это просто черта характера.

Прошло несколько минут, прежде чем Джеймс отстранился. По коридору они почти бежали бегом.

Столовая встретила их секундой тишины, а потом снова застучали ложки, возобновились прерванные разговоры и все как по команде отвернулись. Только отряд Громилы Вайса позволил себе выразить сдержанную радость. И всё же, несмотря на искусно поддерживаемую атмосферу "Так ничего же не случилось", Майкл чувствовал, что за ними наблюдают все. От него не укрылось и несколько выразительных взглядов, брошенных Джеймсом на взводных других подразделений и на своих бывших соседей по каюте. Громилу Вайса же он крепко обнял, нисколько не стесняясь камер, и положил ему в карман какую-то записку.