- Надеюсь.

 - На что?
– потеряла смысл фразы Малена.

 - Что обезьян у вас на должности еще не берут.

 - А у вас...?

 - В Эдинбурге на должность генерала взяли пингвина. В Америке в каком-то городке барбоса избрали мэром, еще у нас есть осьминог-предсказатель, собака-космонавт и обезьяна-художник. И кот-мэр. Бабушка еще смеялась, что это идеальный вариант, воровать будет только колбасу.

 - Жуть!

 - Зато - правда.*

*- чистая. Кому интересно - погуглите. Сами найдете, еще и не то. Кстати, кота Фредди в Америке в 2011 году даже в Сенат выдвинули. Мяу, да? Прим. авт.

 - Все равно - кошмар, - осталась при своем мнении Малена.
– Короче, ты поняла, что человек, который попал ко двору, может получить информацию и извлечь из нее личную выгоду?

 - М-да. Наследственность и преемственность у нашей власти, однако, - вздохнула Матильда.
– А чем при дворе народ вообще занимается? Кроме подсматривания и подслушивания? И пробивания своей родной выгоды во имя общего блага?

 - Учится.

 - ЧЕМУ?
– ошалела Матильда. Вот ни разу не вязались в ее представлении средневековые дворы с каким-то образованием. Разве что с образинами.

 - Хорошим манерам, например.

 - Не вытирать нос рукой?

 - Не ловить блох, не чесать ниже пояса, не мочиться на стены, - язвительно дополнила Малена.
– Нет, Тильди. У вас это называется стажировкой. Ко двору берут приглядеться, пристроить, наладить связи, завести знакомства, получить предложения...

 - И долго это длится?

 - По кошельку, знаешь ли. Нужен наряд, и не один, выезд, оружие, слуги... уйма всего. Играть, кутить, сорить деньгами...

 - Офигеть. Золотая молодежь средневековья.

 - Как-то так. Разорение жуткое.

 - Понятно, почему Ардонские девчонок вывезти не смогли бы.

 - Именно. Даже одну одеть - с ума сойдешь, а уж нескольких, да по статусу... атак у них шансы будут. Если Астелу пристроят, какие-то контакты наладят.

 - Замкнутый круг. Нет связей - не попадешь ко двору. А связи ты можешь наладить только при дворе.

 - Есть и исключения. Как я и Ардонские.

 - Ловить их замаешься, те исключения, - пробурчала Матильда. Но принцип поняла.
– А учителя - кто? Классы вам организовывают? Или как?

 - Когда как. Послы рассказывают о своих странах, путешественники дополняют, кроме того есть астрология, стихосложение, танцы...

 - Поправь меня, а в монастыре вы что делали?

 - Считай, там начальная школа, а тут ВУЗ.

 - Афигеть. Слушай, дай мне это переварить а потом уж оглашай что-то новое?

Малена фыркнула и вылезла из ванны.

Полежать еще хотелось, но скоро соберут слуг, а госпожа опаздывать не должна. Нехорошо.

***

Изменения Малена заметила сразу, как вышла из ванной, облаченная в легкое домашнее платье нежно-сиреневого цвета поверх белого чехла.

На всех дверях добавились солидные засовы. Это радовало.

Ровена сделала невинные глазки, мол, я тут не при чем. Матильда не поверила, подошла и поскребла пальчиком стену в подозрительном месте.

– Ага. Здесь раньше засовы были, потом их сняли, все замазали, а теперь заново прилепили? Только чуть не рассчитали?

Ровена сдаваться не собиралась. Кот из 'Шрека' - наше все. Даже если кто-то о нем и не знает в другом мире.

– Это лучше обговорить с госпожой Ирвен.

– А где она?

– Думаю, ждет за дверью.

– Проси, - распорядилась Матильда. И даже не сразу сообразила - просто въелось уже в подкорку. Она - не должна ни к кому выходить. Это к ней могут пригласить человека. Точка.

Ровена кивнула и скрылась за дверью.

Аманда, надо полагать, ждала прямо под дверью, с той стороны, потому что вошла практически сразу.

– Ваша светлость.

– Наедине можно просто - госпожа, - взяла коня за рога Матильда.
– Что с моей несчастной матушкой?

Аманда опустила глазки долу.

– Мы вызвали лекарей. У госпожи перелом ноги, левой.

Матильда едва удержалась от знака 'Йес!'. Как она ее - в десяточку?

– Синяки, разумеется, и кажется, она ударилась головой, отчего у нее произошел разлив прозрачной желчи...

 - Чего?
– не поняла Матильда местной терминологии.

 - Сотрясение мозга, Тильди. Не отвлекайся!

 - Да, хотела бы лучше - не попала бы.

 - А вот Лорена - попала.

И осудить Малену за жестокосердие и удовлетворенные нотки в голосе смог бы только некто И. Христос. Но тот вообще всех прощал. В принципе. За что и поплатился.