— Таниель, а что значит последний из андрамаиров? — улучив момент, поинтересовалась Варя, вспомнив нечаянно подслушанный разговор между спорящими эльфами.

— А то и значит, что я последний в нашем роду. — Принц потеснил девушку влево и принялся сам крушить зверьё. — Мой отец такое бесчисленное количество раз женился, что я при всём желании не смогу сейчас тебе назвать точное количество моих сводных сестёр. Но вот братьев у меня нет ни одного, а фамильный дар передаётся только по мужской линии.

— А где твой отец? — тяжело дыша, спросила Варя. — Раз ты должен стать новым правителем, значит, что-то с ним случилось, да?

— Он умер, — спокойно, даже как-то равнодушно ответил Таниель, возвращаясь на своё место.

— Несчастный случай? — предположила Варя, отбивая нападение зверя.

— Нет, от старости, — в его голосе прозвучала печаль. — Он невозможно долго жил на этом свете и просто устал. Но вот на закате своей жизни он снова решил жениться. И тут — удача! Его молодая жена подарила миру наследника — меня.

— А что значит быть андрамаиром?

— Наш род один из первых. И только у нас есть способность пробудить лес: строить дома из живых деревьев, прокладывать дороги, устанавливать защиту. Сама природа становится на охрану леса, в котором живёт андрамаир, Хранитель по-другому.

— Получается, ты очень ценен для этого мира! — В голове роилось множество вопросов. Мысли разбегались в разные стороны. Вспомнилась фраза, сказанная Ниирой в последний вечер: «Посланники требуют, чтобы я вернула тебя на твоё законное место, иначе будет нарушено хрупкое равновесие между мирами. И раз они заговорили об этом, значит, и правда грядут очень серьёзные перемены».

— Ну-у, — задумчиво протянул Таниель. — Не знаю, как для всего мира, но для своего народа — определённо да.

— А что случиться, если не останется ни одного андрамаира? — задала Варя очередной вопрос, думая про себя: «Может, Ниира говорила именно об этих переменах: эльфийский народ лишится своего Хранителя? Тогда причём здесь я?»

— В принципе, ничего страшного не произойдёт, — в его тоне послышалась горечь. — Начнётся новая эпоха: лес уснёт, станет глухим и слепым к нуждам и бедам своего народа, а эльфы начнут всё делать своими руками; не у всех, конечно, сразу это получится, но постепенно научатся.

— Таниель! — Варя серьёзно посмотрела на принца. — Зачем ты едешь в Долину Волшебниц? Что случилось с тобой? Что такого знают тёмные? Почему они преследуют тебя, если знают о проклятии, которое падёт на них, если они вовремя не передадут ключи от Ничейной земли?

— Ты серьёзно хочешь сейчас об этом поговорить? — он с упрёком посмотрел на девушку, срубая голову ещё одному зверю.

— Понимаешь, у меня такое чувство, что ответы совсем рядом, но я не знаю, где их искать. — Варя коснулась руки принца. — Почему зеркало твоего отца показало тебе именно меня? Почему мы оказались в одном обозе? Зачем ты едешь к волшебницам? Прошу тебя, ответь мне.

— Хорошо, — согласился Таниель. — Тогда всё по порядку. Зеркало видит мысли смотрящего в него, чувствует его душевную боль и показывает ответ, как это можно исправить. Вот только сами ответы порой похожи на вопросы: не всегда понятно, что они означают. О чём я думал в тот момент? О своих проблемах. Но лишь до тех пор, пока это не переросло в глупую шутку. А вот почему мы оказались в одном обозе? Я и сам часто задаю себе этот вопрос, но у меня нет ответа на него, лишь одни предположения. Одно из которых — ты та, с кем я пройду весь путь до Верхней Синдалии, а второе — ты, возможно, моя избранница. Ну и последнее: я еду к волшебницам, для того чтобы…

— Варя! Таниель! — послышался взволнованный голос Кирана. — Дариус. Да не молчите вы! — И столько отчаяния было в его голосе!

— Мы здесь, — закричала Варя и тихо попросила принца: — Договаривай.

— Не сейчас, — Таниель весь подобрался, его лицо вдруг сделалось каменным; ему не понравилось, что он так забылся и разоткровенничался: тайна, которую он только что чуть не поведал ей, касалась всего его народа.

— Где здесь? — Киран поднял руку выше и влил в свой огонёк чуть больше силы. К нему под ноги бросился оборотень, которого ведьмак едва смог признать, настолько жутко он выглядел. — Да чтоб тебя, Дариус! — в ужасе завопил он. — Предупреждать же надо. Я ведь тебя чуть не упокоил, думая, что ты один из них, только жирный. Давай веди, показывай, где они.

Даже тусклый свет заставил Варю прикрыть глаза. Таниель зажмурился сначала, но потом открыл один глаз, наблюдая за приближением ведьмака и одновременно следя за взбесившимся зверьём. Варя не сдержалась, уткнулась ему в грудь и заплакала от радости, что помощь всё же пришла.

— Вот это я понимаю! — удивлённо присвистнул Киран, взирая на кучу тел возле валуна, на котором стояли принц и волшебница. — Знатно вы тут развлеклись.

Варя повернула голову на голос, но увидеть Кирана не смогла, так сильно слепил её свет. А у него внутри всё оборвалось, когда он увидел, что по её лицу текут слёзы.