Антракс подчинился, хотя и не хотел.

– Тебе не приходило в голову, что от своей жены ты не сможешь прятать ни тело, ни лицо, ни слабости? – спросил Эеншард.

– Она не станет моей женой.

– Если ты будешь так себя вести, то конечно не станет. Хватит уже считать себя ущербным, Антракс!

Принц вздрогнул и опустил глаза, крепко сжимая челюсть.

– Она смотрела именно на тебя, и ей было плевать на твои шрамы, и на Мэдина рядом с тобой ей было плевать, хотя мы оба знаем, что он хорошо сложен. Ты вообще помнишь, почему ты начал носить эту маску?

Антракс не ответил.

– Что мне, и это тебе рассказать?

Принц продолжал молчать, глядя в пол.

– Хорошо, я тебе напомню. В ночь своего пятнадцатилетия ты сбежал от женщины, потому что накануне вы с Мэдином, подглядывая за моим гаремом, подслушали разговор, в котором кроме всяких глупостей болтливым женщинам захотелось обсудить тебя.

Антракс закрыл глаза, но не попытался перебить отца.

– Бедного несчастного мальчика, - продолжал Эеншард беспощадным тоном, - который был таким хорошеньким в детстве, а теперь такой уродливый. Им было очень весело и смешно, а главное интересно, каково это провести ночь с калекой.

– Не надо, - попросил Антракс тихо.

– Надо! Ты не хотел жалости, если ты не помнишь. Ты решил скрывать лицо и шрамы, чтобы никому в голову больше не пришло тебя жалеть. Ты стал скрывать все, что бы никто и никогда…

– Хватит! – перебил его Антракс, откровенно дрожа.

– Тогда прекрати убегать! – сурово сказал Эеншард, стукнув кулаком по столу. – Ты жалок.

Антракс не ответил, стягивая со стола маску.

– Уходи и не приходи ко мне, пока не перестанешь унижать самого себя. Противно, - заключил Эеншард, вставая и вновь отворачиваясь к окну.

Он только слышал, как щелкнула маска и удалялись шаги. Он понимал сына, и ему было больно от собственных слов, но в то же время он знал, что кроме него никто не скажет Антраксу правду.

5. Свадьба в Эшхарате (3)

Лен-Фень после тяжелого трудового дня оставила последние распоряжения младшим врачам и скользнула в коридор между больницей и домом, примыкающим к северному крылу дворца.

Ее дом, дом ее деда, хоть и был когда-то чужой территорией давно стал своего рода государством внутри государства и все с этим смерились в первую очередь из-за умений Фу-Диена. Будучи колким и язвительным он не оставлял без помощи никого и никогда. Так и его наследница: ругалась, ворчала, но даже ночью приходила к тяжелобольному, чтобы сначала вылечить его, а потом хорошенько отругать.

Сегодня она успела отругать немало людей, и была довольна собой, потому мальчика-слугу осмотрела с напускным недовольством. Он почему-то обнаружился в ее гостиной.

– Его Высочество принц Мэдин желают видеть вас, - объявил мальчик.

– Можешь передать принцу, что он может желать любую из своих овец, - огрызнулась Лен-Фень.

По комнате прокатился хохот Мэдина. Он громко хлопнул дверью, которую Лен-Фень не успела закрыть и властно обнял ее со спины, жестом отправляя мальчишку прочь. Тот поклонился и вышел через дверь, ведущую в северное крыло.

– Я так и знал, что ты будешь брыкаться, - прошептал Мэдин на ухо женщине, когда они остались одни, - но это меня только больше заводит.

Лен-Фень дернулась, но Мэдин не отпустил ее, а напротив, прижал сильнее, сжимая левой рукой ее бедро, а правой - левую грудь.

– Прекрати сейчас же и убирайся! – потребовала женщина, пытаясь оторвать мужские руки от своего тела.

 - Обязательно, - ответил Мэдин с улыбкой, вот только не отпустил ее, а с явной насмешкой начал мять ее грудь.

– Пусти, нас могут увидеть дети.

– Твой Ден-Ли и Арман в моем крыле с моими детьми, так что нам никто не помешает, - самодовольно сообщил Мэдин, перехватывая ее руки, заламывая обе за спину и зажимая оба запястья мертвой хваткой.

– Мэдин, ты не посмеешь! – вскрикнула Лен-Фень, наконец, испугавшись. – Отпусти меня!

– Отпущу, когда придет время, - сообщил Мэдин, коротко кусая кожу на ее шее и толкая к одному из кресел.

Лен-Фень и хотела бы сопротивляться, но действовать против принца ей не хватило бы сил.

– Ты спятил, Мэдин! – ругалась она, понимая, что ее загнали коленями на кресло и бесцеремонно теперь давят на спину, заставляя отставить бедра. – Ты не тронешь меня!

– Трону, но ты будешь рада этому, - отвечал Мэдин, освобождая из штанов член, которому было достаточно присутствия этой непокорной женщины, чтобы налиться кровью и затвердеть.

– Мэдин, я не хочу тебя даже видеть! – кричала Лен-Фень, понимая, что ее юбку быстро и легко задрали наверх.

– А ты меня и не видишь, - холодно ответил Мэдин, подставляя член к узенькой дырочке ее зада.