Мальчик вскочил с кровати, отшвырнув одеяло, и спотыкаясь побежал к двери. Он оттолкнул её, навалившись на всем телом, и выбежал в коридор. Первое, что он увидел в гостиной — большую светлую фигуру человека, увешанную какими-то мешками и сумками. Человек улыбался во всю ширь, уперев руки в бока и смотря на мальчика огромными по-женски мягкими карие глазами. Его широкие щёки поднялись, детский лоб пересекла морщинка, и он присел, вытянув руки.

— Ян! Иди сюда.

Мальчик подбежал к человеку, обняв его изо всех сил, уперевшись щекой в большой кожаный нагрудник. Тот поднял его, положив голову на плечо сына. Его рыжие засаленные волосы свисали по плечи, а улыбающееся лицо покрывала огненная щетина. Человек, казавшийся Яну большим, красивым и сильным, ступил на ковёр своими чёрными походными сапогами, посмотрев щурящимися глазами в окно. Свет залил его, и на деле он оказался невысоким слегка полноватым широкоплечим мужчиной с добродушным широким лицом, которое никто никогда и не назвал бы привлекательным.

— Папа, а где ты был? Расскажи, расскажи!

— На этот раз я был в Псилтуме. Идём, расскажу тебе и маме, какая это удивительная страна!

— Только сапоги сними! — послышался голос из коридора.

— Хорошо!

Вскоре вся семья сидела за маленьким столиком на маленьких стульчиках в маленькой и тесной кухне. Возле стены стоял кожаный нагрудник, на который падал свет из окна. Женщина с жидкими каштановыми волосами и осунувшимся не по годам лицом опёрлась на сухую тонкую руку, смотря с улыбкой на мужа. Тот весело подпрыгивал на стуле, суетливо поджав руки, и с интересом рассказывал захватывающую историю об очередном походе. Он был путешественником или, как их принято называть, скаутом. Специальное общество, зовущееся Железным домом, давало им указания и задания, взамен снабжая снаряжением и оружием и бесплатно отправляя в забытые далёкие места. Другими словами, отец Яна был наёмником. Но многие соседи думали, что он именно путешественник и авантюрист, который вместе со своими непутёвыми дружками бродил по миру, оставляя семью на долгие месяца. Потому, когда он шёл по городу, прохожие обычно бросали ему осуждающие взгляды в спину, шепча неприятные слова, которые Рой зачастую прекрасно слышал. Но гордый путешественник всегда смотрел лишь вверх, неизменно широко шагая и размахивая руками.

— Ну вот, а ещё… — вдруг он остановился, многозначительно подняв палец вверх.

Взгляд Роя упал на сына, который с упоением слушал его, смотря широко раскрытыми улыбающимися глазами на отца. Лицо путешественника вдруг исказилось смятением, и он перекинулся взглядами с женой.

— Ян, сходи-ка в гостиную! Там у меня в сумках много всего интересного!

— Ладно!

Когда мальчик вышел, прикрыв дверь, Рой опёрся руками на стол и взялся за голову. Лицо женщины ещё сильнее осунулось, беспокойные морщины пересекли его.

— Ну что там с Железным домом? — робко проговорила она, опустив глаза.

— Они отказались.

— Ну и хорошо. Не нужно тебе туда идти!

— Нужно! — гневно вскинул голову Рой. — Нужно!

Он слегка ударил кулаком по столу, чтобы не шуметь.

— Это вопрос мирового уровня! — прошипел мужчина. — Если не я, если не мы, то никто не сделает этого!

— Да на тебе что, свет клином сошёлся? — всплеснула руками женщина.

— Да, на мне! На мне!

— Забудь об этом, Рой…

Она протянула тонкие пальцы к нему, взяв его за толстую мохнатую руку, но муж оттолкнул её, уставившись дикими глазами в стол.

— Ты совсем с ума сошёл… — бессильно пролепетала она.

— Уже всё решено. Я порвал с Железным домом. Мы сами соберём отряд и сами отправимся на север!

— Отряд? Кто же согласится?..

— Кто? Да хоть Ольф, Каин!.. — глаза мужчины забегали. — А Джереми? Он тоже с нами! Что за глупые вопросы?

Он нервно усмехнулся, сложив руки.

— Джереми? Это что, отец Олли? Помилуй, Рой, у мальчика один только отец, а ты его хочешь забрать в поход на север!

— Ну и что? Парень на рынке торгует! Будет, на что жить.

— Рой…

— Нет, Лисия, уже всё решено. Всё решено!

Тяжёлое молчание свалилось на них. Муж и жена сидели, отведя печальные глаза в разные стороны друг от друга. Вдруг Рой встал, подойдя к ней, и обнял широкими руками вместе со стулом, отчего Лисия вздрогнула, широко распахнув впавшие глаза.

— Прости меня. Прости… — всхлипнул мужчина, и его широкая спина вздрогнула.

Тонкие руки охватили её, и Лисия припала к нему, печально улыбнувшись.

— Раз это судьба, то так тому и быть.

Рыжий мальчик всё это время стоял под дверью, слушая их разговор. Он в исступлении смотрел в стену, приоткрыв рот с дрожащей губой, но когда услышал последние слова, сжал кулаки, вытер слёзы и отпрянул от двери, побежав в гостиную. В этот момент из кухни скрипнув дверью вышла коренастая фигура, выглянув в коридор беспокойным взглядом.

— Ян? Мне нужно кое-что тебе сказать…

***

— На следующий день я в последний раз посмотрел в глаза отцу. Он ушёл в далёкую северную страну, что зовётся Арилидиллом, и больше никогда не вернулся. Потом выяснилось, что он много задолжал Железному дому. А этот проклятый дом имел связи с бандитами из Утопии. Через шесть лет ночью пришёл человек в чёрном одеянии и забрал жизнь моей матери за долги отца…

На плечо Яна беззвучно приземлилась длинная рука, покрытая сухой пепельно-серой кожей. Юноша резко развернулся, подняв хмурый взор на великана.

— Таситурн, научи меня драться на мечах!

Глаза гиганта в изумлении расширились. Он мотнул головой, будто подумал, что ему послышалось.

— Ты же умеешь? — не отступился юноша, повысив голос.

Великан убрал руку с плеча Яна, опустив на него голову и в растерянности разводя руками.

— Не важно, зачем. Просто научи!

Таситурн тяжело с хрипом вздохнул, потупив взгляд. Ян нахмурился ещё сильнее, и его лицо потемнело, подобно туче.