— Помолчи, — грубо оборвал его Мартимус, не отводя от меня пронзительных глаз. — Алёна сейчас нам сама и все расскажет… с удовольствием. Ведь это удовольствие — рассказать о своих приключениях в теплой компании. А не где-нибудь в душном подземелье…

— Что Вы имеете в виду? — снова озвучила я свой вопрос, ощутив в последних словах угрозу. Похоже, Мартимус был не в себе. Наверное, это бывает у юристов — путать клиентов с заключенными. Или у него день не задался…

— То же, что и сказал. Мне важно знать, что именно Вы делали на территории… леса. Чем занимались. Как пытались противостоять влиянию Вашего жениха. Каким искушениям поддались…

— Искушениям? — надо как можно быстрее уходить из этого дурдома.

— Ваша душа так слаба… Ведь это так увлекательно, новые места, новые открытия… Так хочется узнать, быть умнее, лучше других… — почти перешел на шепот он. Зрачки Мартимуса сузились в одну маленькую точку. Словно змея неподвижно смотрела на меня и гипнотизировала. Несмотря на чувство какой-то гадливости, возникшее у меня в этой ситуации, я словно прилипла к кожаному дивану и никак не могла подняться.

— Я узнала много необычного… Лес живой… — слабо прошептала я заплетающимся языком. Надо немедленно перестать смотреть ему в глаза! — Вас тоже привлекают открытия?

— Именно. Расскажите нам, Алёна…

— Но, Мартимус! — попробовал слабо возразить Долман, однако хозяин и глазом не повел.

— А зачем Вам это знать? — влезла я, внезапно сбросив с себя липкие путы изучающего, словно скальпель, взгляда.

— Душа всегда понимает, что задолжала всевышнему, — он сделал паузу, театрально приподняв ладони. — Поверьте, я желаю лишь помочь Вашей душе осознать все её поступки.

— Вы заигрались в юриста, Мартимус. Или… или что-то знаете про лес… — догадалась я, размышляя, как быстрее покинуть дом с сумасшедшим хозяином.

— Конечно. Знаю, — самодовольно кивнул он. — И, я не играю. У меня действительно много… профессий. Насколько далеко зашли Ваши отношения с женихом?

— Что-о-о? — поперхнулась я, не ожидая такой грубой провокации. Вопрос прорвался, как ураган, в сознание, мигом разрушив окутавшую меня пелену. — Ну, знаете ли… Чтобы Вы там не выяснили, я не намерена больше терпеть это безобразие! Не надо мне помогать, я к деду обращусь…

С этими словами, я резким движением поднялась с дивана, краем глаза замечая, как зашевелился и запыхтел Долман. Мартимус же ни на мгновение не двинулся, лишь легкая тень грусти скользнула по его лицу.

— Жаль… — донеслось мне уже в спину. — Что не получится побеседовать в уютной обстановке… Не люблю крики…

Я быстро пересекла пространство гостиной, намереваясь выскользнуть из неприветливого дома. В голове уже светился маршрут, как побыстрее добраться до дома Гарольда. Однако дойти до выхода я не успела. Равно как и не слышала приближающиеся шаги сзади.

Не возьму в толк, как неподвижно сидящему Мартимусу удалось так быстро и бесшумно подкрасться ко мне. Но в следующее мгновение он резко схватил меня за распущенные волосы, накручивая их на кулак, и резко дернул в сторону. От шока и боли я потеряла равновесие и качнулась, но юрист и не собирался останавливаться. Сделав с помощью моих волос замах, в следующую секунду он резко потянул их в сторону каменной стены. Я не успела защититься и полетела лицом прямиком в каменную кладку, словно тряпичная кукла. В переносице раздался ужасающий хруст, нос и лоб, казалось, расплющились на холодной поверхности. Резкая боль… и серые пульсирующие круги перед глазами — единственное, что я могла осознать, падая на такой же жесткий каменный пол. Краем сознания я услышала крик Долмана. Наш семейный заступник был в негодовании.

— Что Вы творите, Мартимус! Мы договаривались не о том! Вы обещали помочь!!!

— Я помогу… — раздался в ответ сухой голос Мартимуса. — Помогу. Избавить мир от зла.

Следом я услышала хриплый и яростно-быстрый вскрик Долмана. Больше Долман ничего не говорил. Наступило ужасающее понимание, что я угодила в ловушку. Не знаю, почему до сих пор сознание не покинуло меня, подбрасывая фрагменты окружающей картины — соленые капли крови во рту, бегущие перед глазами круги и вспышки при почти полном отсутствии нормального зрения, неестественно разбросанные конечности, которыми я не могла пошевелить.

И еще запах… Какой-то особый, едва уловимый, ставший таким явным на полу. Запах тлена и подземелья. Мне навязчиво хотелось закрыть нос, чтобы его не ощущать. А еще запах подсказывал, заставлял кривиться в кошмарном осознании, что я уже была в этом месте. Входила в неприветливый дом с каменными стенами. И ощущала его. Тлен. Неведомым чутьем я точно знала, я здесь была. И в прошлый раз мой поход сюда не закончился ничем хорошим. Как, впрочем, и в этот раз. Запоздалое осознание, не зря мне дом не понравился. Когда же я могла сюда попасть… Я совершенно этого не помню. Я не была здесь в детстве. И все же… я отчетливо вспомнила этот уродливый особня.

Пока мое воспаленное сознание металось в попытках уловить суть происходящего недоразумения, рядом раздались шаги, и словно из накрывающего разум ночного кошмара около моего лица встали два начищенных до блеска ботинка. Таких же идеальных, без единой пылинки, как и их хозяин. Несколько секунд мучитель словно раздумывал, как поступить дальше. Он присел рядом со мной на корточки, что-то внимательно разглядывая в моем лице, а потом резко задрал мне подол. Из последних сил я дернулась, понимая, что совершенно не могу противостоять его намерению совершить гнусное деяние. Но его интересовало нечто другое…