Власти правильных выводов из случившегося не сделали. Последствия пожара ликвидировали, но детям замок не вернули. Жди новых несчастий. Ясно же, что пожар был знак свыше для всей правящей этнократической верхушки Второй Латвийской республики, которая вознамерилась пышно отпраздновать столетие прихода к власти, позабыв о нуждах детей и стариков, мужчин и женщин, русских и латышей. В сложившихся условиях за свою честь и достоинство приходилось опасаться кому угодно, даже ангелам.

И. Репин. «Запорожцы пишут письмо турецкому султану»

Комсомол, в который я вступил, когда пришло время, тоже был, по моему мнению, полезной общественной организацией. Мы вечно куда-то ходили по инициативе школьных комсомольских вожаков: в турпоходы, в кино, на олимпиады.

В один год ездили на зимние каникулы с классом на экскурсию в Ленинград, а в другой – в Москву. Ходили там по музеям и выставкам, любовались памятниками архитектуры. В Ленинграде помню походы в Эрмитаж и в Русский музей, по четыре часа каждый, а также широкий Невский проспект, Медного всадника и свинцово-холодную Неву. В Москве – Третьяковку, Пушкинский музей, храм Василия Блаженного и Кремль с храмами, которые построили первые московские цари.

Вообще человек воспринимает основную часть информации о внешнем мире визуально. Сильнее всего на него действуют созданные художниками образы.

Во время хождений по Русскому музею наибольшее воздействие на меня произвела картина Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». На картине была изображена группа разудалых казаков, столпившихся вокруг стола, за которым сидел интеллигентно улыбающийся писарь, видимо, единственно грамотный в Запорожской Сечи человек. Писарь аккуратно выводил гусиным пером на бумажном свитке то, что ему диктовал сидевший рядом атаман. В ответ на требование султана к запорожцам подчиниться ему, на бумагу ложились слова на смеси русского и малороссийского – суржике. Эти слова были выгравированы на медной табличке под картиной. Самым приличным был следующий отрывок: «Ти, султан, чорт турецький, i проклятого чорта син і брат, самого Люцеферя секретарь. Якiй ты в чорта лицар, коли голою сракою їжака не вбъешь?!».

Казаков И.Репин изобразил на полотне очень привлекательными в своей независимости и веселости. Мне больше всех приглянулся хитро улыбающийся писарь. Похоже, что он был из бывших семинаристов, поскольку грамоту иначе как в православной бурсе постигнуть раньше было негде. Образ казачьего писаря я примерил на себя, и он мне пришелся впору.

На Красной площади наибольшее впечатление на меня произвел Мавзолей В. Ленина. Но это впечатление было совсем иного характера, чем от картины И. Репина. Мы с одноклассниками долго стояли в очереди, чтобы попасть внутрь Мавзолея. Потом спустились в подземное помещение, где в стеклянном саркофаге лежала мумия основателя советского государства. Она была очень похожа на мумии фараонов, что я видел за год до этого в Эрмитаже, в зале, посвященном культуре Древнего Египта. А я тогда уже знал из разговоров с нашим преподавателем истории, которого очень уважал за его глубокие знания, что коммунисты не признают существования загробной жизни и осуждают культ вождей.

Наследники вождя революции хотели придать ему после смерти высокий социальный статус, известный в православной традиции как «святой». Коммунисты не стали обращаться к Русской православной церкви с запросом на получение этого статуса, а придумали свою собственную процедуру прославления вождя в веках. Эта процедура по форме была позаимствована у восточных деспотий – сооружение внушительного мавзолея, помещение в него выпотрошенного и обсмоленного тела верховного правителя, а потом организация поклонения ему. Данную процедуру придания «святости» вождю приняли впоследствии коммунисты многих других стран. Например, были построены мавзолеи и организовано поклонение останкам Мао Цзэдуна в Китае, Хо Ши Мина во Вьетнаме, Ким Ир Сена в Северной Корее.

Замечу, что практика поклонения останкам вождя была принята только коммунистами-интернационалистами. Национал-большевик Фидель Кастро, например, завещал после смерти кремировать его тело. В начале декабря 2016 г. урну с его прахом замуровали в большом диком камне, напоминающем по форме кукурузное зернышко. На камне установили табличку с надписью «Фидель». Духовные наследники вождя кубинской революции исходили из его любимого выражения: «Вся слава мира легко умещается в кукурузном зернышке». Кто верит в идеалы коммунизма, тот придет поклониться и к «кукурузному зернышку», а кто не верит, того не смогут привлечь ни пафосное здание мавзолея, ни правильно забальзамированная мумия.

Однако во времена моего отрочества не принято было обсуждать вопросы использования тех или иных символов и обрядов коммунистической веры. Абсолютно зря, между прочим, поскольку если бы люди ориентировались на понятные им символы и добровольно выполняли обряды, то и не пришла бы в упадок коммунистическая вера, удерживающая вместе советский народ. Христиане же две тысячи лет следуют своему, понятному всем символу веры, поклоняются своим святым, животворящему кресту и врата ада не могу их одолеть.

Мумия основателя советского государства в сакральном центре России на Красной площади лежит до сих пор, и ее символического значения в жизни русской нации никто объяснить не может. Хотя бы к столетнему юбилею создания первого социалистического государства надо было бы похоронить останки его основателя по христианскому обычаю. Это действие позволило бы примирить сторонников «красного» и «белого» проектов вокруг формально христианских, а реально – русских духовных ценностей.

На комсомольских собраниях в нашей школе изредка поминали В. Ленина как пример для подражания в учебе и работе. Это было обычно тогда, когда отчитывали двоечников. Но было это все не по-настоящему, а так, для проформы. После публичных «чисток» комсоргом на помощь двоечникам выделялись кураторы-отличники, которые должны были подтягивать отстающих по математике или по русскому – наиболее трудным школьным предметам. Обычно отличниками были больше девчонки, а двоечниками и троечниками – мальчишки.