«Да, вот ещё что… Ты поменьше бы слушал девчонок. Не для того девчонки на свете, чтоб слушать их трескотню. Если уж быть объективным, мужчина здесь только один. И всё же, послушай меня, как мужчина мужчину… Девчонки делятся на две неравные части. Очень неравные. На тех, кому на тебя не плевать, и на всех остальных. И совершенно неважно, что остальные — безумно красивы! Ты меня понимаешь?»

Я понимал. Вот только, принять эту истину было непросто. И всё-таки, мне удалось.

Облаком я восхищаться не перестал, но настоящим другом мне стала Луна — конопатая девочка, с жёлтыми, как одуванчики, волосами и синими, как небо, глазами. Невысокая, выглядящая лет на тринадцать. Имя Луна ей не шло, она больше походила на Солнце — неунывающее и озорное.

Теперь Облако вместе со мной.

Как это странно!

Но по-настоящему странно, что Луны больше нет.

Нет… Совсем нет, нигде… Как это можно представить?

Они же её и убили — дядя, сбросивший бомбы, и отец, который их разработал.

Они так любили рассказывать про врагов. Объяснять, что те — вовсе не люди, а грязные извращенцы, и приводить повергавшие в трепет подробности. Обещать, что от них защитят, нужно лишь затянуть пояса, ведь бомбы важнее еды.

Теперь в мире нет никаких извращенцев и не осталось врагов. Стал ли он лучше?

Думаю, это я во всём виноват. Нужно было набраться смелости и пойти против взрослых. Сказать отцу: «Немедленно прекрати! Так жить нельзя!» Выкрикнуть дяде: «Я не нуждаюсь в защите!» Ну а маму, просто обнять…

В Проекте, я — единственный местный. Мне завидовали из-за того, что каждую субботу я отправлялся к родителям. Но такой ли уж это был плюс?

— Облако, как тебя на деле зовут? Теперь можно сказать.

— Можно. Вот только зачем? Уже нет нужды в человеческих именах. Пускай лучше так и останется…

— Кажется, ты не особенно любишь людей…

— Ты очень догадлив.

— Думаю, мизантропу должно быть сейчас хорошо — одному на целой планете…

Она зыркает так, что я умолкаю.

— Думай поменьше!

Всё же, она задавака! Впрямь, будто облако: белая и недоступная. Таинственный альбинос, с нежной кожей и фиолетовыми глазами. Но внешность — не самое странное.

По-настоящему необычна её голова, работающая, словно компьютер. Облако ничего не забывает, и знает, кажется, обо всём во Вселенной. Умножает в уме восьмизначные числа и способна вручную рассчитывать курс корабля. Если бы не её необщительность, быть ей Командиром. А так, только Старший Пилот.

И всегда на её исцарапанных бёдрах — белоснежный котёнок, своенравный и очень противный, норовящий царапнуть исподтишка. Не котёнок, а ягуар или даже дракон!

Угораздило же влюбится в эту девчонку!

Однажды она заявила, что в моей голове компьютер! Видите ли, в моей, а не в её!

«Ты так смешно говоришь! Заумно и без эмоций, как робот какой-то. Знаешь, когда-нибудь, чтобы расширить возможности человека, начнут имплантировать в голову чипы. Эти новые люди и станут так разговаривать!»

Я ответил ей: «Глупости! Болтать им будет не нужно: что стоит встроить антенну, объединив людей в сеть. И вообще, к тому времени разовьются нейрокомпьютеры, и не будет людей. Передав эстафету развития, мы канем в небытие».

Вышло иначе. Не будет ни людей с чипами, ни нейросетей.

Не будет будущего. А вот про небытие, я тогда угадал.

Но разве Вселенная не обязана усложнятся, а не откатываться обратно, к гелию и водороду?

Пожалуй, Вселенная никому ничем не обязана. И, не стоит судить по одной планетке. Вспыхнула на ней искра разума, да и погасла. Что с того? Может, в Галактике это случается постоянно!

Звёздных экспедиций не будет, и — освоения Галактики. Не будет земных колоний, курортных планет с восхитительными названиями. Не случится, наверное — к лучшему, даже межзвёздной войны.

Двадцать второй век стал последним.

Оборачиваюсь. Облако топает по дороге, на фоне горящего города. Что-то она выдыхается, отстаёт…