— Что с тобой? — часто моргая, спросила Карина.

— Ты ведешь себя странно. И походка у тебя странная.

— Не понимаю, — искренне ответила Карина.

— Обычно, когда девушка лишается девственности, то у нее походка становится… не знаю даже, как тебе это сказать?.. А у тебя ничего не изменилось!

— Так я не понимаю, это хорошо или плохо? — пыталась понять его логику Карина. — И еще: ты много раз девственности, что ли, лишал? Откуда такие заключения?

— Странно это, — продолжал Илья, не обращая внимания на слова Карины. — И еще я вспомнил, что у тебя вчера не было крови… после полового акта.

— Ну да, не было. Я тоже удивилась. Читала, что должна быть… Подожди, я, кажется, начинаю понимать. Ты хочешь сказать, что я тебя обманула и не была девственницей?

Илья подтвердил, Карина потеряла дар речи. Хотела обозвать его стариком, пещерным, древним человеком, не знающим, что не у всех после разрыва девственной плевы бывает кровь, разве он не чувствовал преграды при входе…

— Значит, я просто так извивалась, изображая боль и строя из себя святую? Спасибо тебе за высокое мнение обо мне! — Карина отвернулась к окну.

— Ну, извини! Я не хотел тебя обидеть. Ну, что мне сделать, чтобы загладить вину? Наверное, я и правда слишком консервативен.

Карина не ожидала такого унижения. Первый опыт любви был отравлен душевной болью и обидой. Она отсела от Ильи. Так и проехали они весь путь, глядя каждый в свое окно. Тогда гордость Карины довела Илью до желания вымолить прощения у любимой девушки. Позже он задаривал ее подарками, водил в рестораны. И следующие сближения были осторожными и ласковыми. Илья следил за каждым своим движением и словом.

= = =

А теперь… ее можно топтать, унижать, бить по одной щеке — она подставит другую… и следа от той Карины, заставляющей вымаливать прощения — не осталось. Существовала лишь оболочка, похожая на девушку по имени Карина, у ног которой когда-то лежал весь мир. А с тех пор прошло всего три года!.. Любовь живет три года!.. Карину, наконец, осенило.

А дальше… либо отношения переходят на новый уровень, либо связь обрезают, рубят на куски.

Что и делал сейчас Илья.

Карина позволила растоптать и унизить себя до конца, чтобы наверняка, чтобы побольнее. Она ожидала его после работы, плелась следом за ним. Преграждала дорогу возле подъезда, поднималась в лифте, доходила до квартиры; он отталкивал ее, гнал, как бродячую собаку, а она была готова прилечь на коврике у двери и ждать. От ангела не осталось и следа, но гордость все равно не возвращалась. Мир приличий для нее захлопнулся.

Карину посещала мысль броситься под машину… Она приходила домой, к мужу и ненавидела всех, кто жил с ней под одной крышей. Ненавидела себя. Спустя несколько дней перестала ходить на работу, прикрываясь больничным. Её попросили уйти, потому что работала спустя рукава. Кириллу об этом не рассказала.

Однажды, в отчаянии, она ушла к Валентине, где было все: спокойная атмосфера, разговоры, спиртное, притупляющее боль и выводившее на сильные эмоции, от которых хотелось петь, танцевать, кричать и горько плакать. Наверное, так погибает любовь. Наверное, так человек страдает или излечивается.

Если бы только была возможность остаться у подруги, она бы не вернулась в мрачную, депрессивную обстановку с совершенно пустыми, чужими, глупыми людьми!

Но наступал момент, когда нужно было возвращаться.

Однажды Карина пришла домой, и, увидев, что Кирилл еще не спит, захотела поговорить с ним. Пусть выгонит ее, только не мучиться дальше.

Карина повесила куртку и прошла в комнату. Кирилл сидел в кресле и слушал музыку в наушниках, закрыв глаза. Она дернула его за плечо:

— Ты не хочешь спросить, где я была?

— Мне уже все равно. Ты так старательно и долго меня изводила, что мне по фигу. Можешь считать, что добилась. Ложись спать. Мы завтра утром едем к твоим родителям. Ты забыла?

Карина и правда забыла. И ответила издевательским тоном:

— Спасибо, ты такой добрый. Напомнил мне.

— Не выводи меня из себя. Ложись спать.

— Я не хочу никуда ехать, — протестовала нетрезвая Карина.

— Ты вообще умеешь сдерживать обещания?

— А обо мне КТО подумает? — Карина перешла на крик.

— Остынь! Родители спят.

— Чихать я хотела на твоих родителей!

— Я вижу. Ты никого не уважаешь, — начал злиться Кирилл.

— Я вообще могу уйти.