— Ты кто?

Теперь понятно, за что ей досталось такое имечко.

— Я тебя исцелил, Пискля, выходи!

— Кто ты такой? Откуда меня знаешь? Как ты меня нашел?!! — продолжала пищать девчушка, — Вот, погоди, сейчас пес мой вернется!

Джай знал, что это не пустая угроза. В бочке вместе с девочкой проживал ее пес, размером с хорошего теленка, страшный на вид, но добродушный, как щенок. Если б не этот ее друг, она замерзла бы зимой, но от смертельной болезни, подхваченной малышкой на улицах Транаса (не мудрено при такой жизни подхватить болезнь: питаться объедками, мокнуть под дождем, кутать среди холодной зимой ступни в тряпье, вместо обуви, ночевать в бочке), пес спасти не мог.

— Выходи, Пискля, не боюсь я твоего пса. А тебе я зла не причиню!

— Не выйду, пока не скажешь, кто ты такой и чего от меня хочешь?

— Я Астри Масэнэсс, слыхала про такого?

Девочка стрелой вылетела из бочки, уставилась на Джая, недоверчиво потрогала его волосы, пристально посмотрела в глаза. Она оказалась довольно высокой — доходила Джаю до груди, тонкой и гибкой, из-за коротких неровно остриженных волос и нелепой одежонки походила больше на мальчишку. Ей было двенадцать лет, мать оставила ее в трехлетнем возрасте не здесь… не в этом городе, девочка поскиталась по грязным улицам не одного поселения, пока не приехала, спрятавшись в большой дужке под телегой в Транас. Эту информацию Джай собрал воедино из тех немногочисленных картин, которые показал ему Дар Пророка, побуждая отправиться в этот город, заглянуть в эту бочку и исцелить эту девочку. Самое трудное было впереди — решить, что делать с ней дальше? Дар молчал. Не оставлять же здесь!

— Ты? Астри Масэнэсс? А не врешь? Что-то не больно ты похож на Мастера Силы! Больше на торгаша смахиваешь!

— Ну, я же не говорю, что ты на мальчишку смахиваешь!

Она прищурилась:

— А я и есть мальчишка!

— Глупости — ты девочка.

— Что ты делал, когда я была без сознания?! — испугалась она.

— Не бойся, я к тебе и пальцем не притронулся. Не знаешь, отчего тебе вдруг стало лучше? Ты же минуту назад была на последнем издыхании?

Она повела плечиками и насупилась.

— Я тебя исцелил!

— А говоришь — пальцем не дотрагивался!

— А для чего мне дотрагиваться? Мне достаточно протянуть руки, контакт с телом больного здесь не нужен. К тому же в эту твою бочку не так-то просто влезть взрослому мужчине, тем более, что на страже у тебя… — он взмахнул рукой, рубанув воздухом по основанию колючки, достававшей его во время исцеления, — роскошный сорняк повалился на бок, — репьяхи с мой кулак!

— И зачем? — взвизгнула девочка. — Зачем ты моего охранника?.. Да… и как?.. — ей дошло, что до сорняка Джай тоже не дотрагивался, а тот упал.

— Еще не веришь, что я Астри Масэнэсс?

— С трудом…

— Подумай, кто еще стал бы тебя исцелять бесплатно?

— А я откуда знаю, что бесплатно? Может ты сейчас…

— Что? Бочку твою у тебя отберу? Или одежонку? А может пса? Из всего твоего добра, разве что пес стоит какой искры.

— Не прикидывайся… Цену разную можно взять, — исцеленная умирающая осмелела и обнаглела, решив, видимо, спорить с Джаем до упора. — Мне, знаешь, что частенько предлагали, пока я не стала под мальчишку одеваться? А еще хотели меня саму продать! Говорят, покупают таких, как я, охотно! Заставляют потом всю жизнь работать за краюху хлеба! А я — птица вольная!

— Работать, значит, не любишь?

— А ты, значит, любишь?

— Есть хочешь, Пискля?

Она недоверчиво посмотрела на него, сурово сдвинула брови:

— Сразу говори, чего тебе от меня нужно! А то знаю я таких, накормят, напоят, а потом лезут… лапами своими грязными…

— Тебе ж только двенадцать! — «Есть же на свете извращенцы!»

— Хватает… охочих…

— Я не из таких. Хочешь? Огонек тебе подарю?

Девочка широко распахнула большие черные глаза:

— Хочу! Давай!

Джай повел пальцами, и небольшой самый обычный Перл Огненосца поплыл по воздуху к Пискле. Та схватила его, завизжала, будто он жег ей руки, радостно затопотала ногами.

— Что это? — восторженно спросила она, зажав перл в ладошках. — Я думала ты о монетке говоришь… Вот, думаю, добряк какой нашелся, серебряный огонек хочет дать! Но эта штуковина лучше! Тепленькая! А когда она погаснет? А если ее водой полить? А если в бочку под подстилку сунуть? Не загорится? А…

— Не загорится. Не потухнет от воды, — отвечал Джай в обратном порядке на шквал вопросов. — Не погаснет никогда.

— Вот так-так! Вот так чудо!

— Ты знаешь, что должна была сегодня умереть?

Девочка стала серьезной:

— Знаю. Ты меня спас, спасибо… — это прозвучало не очень-то приветливо, она говорила с опущенной головой, снова нахмурившись.

— Так я воспользуюсь правом спасителя?

Девочка застыла, стала какой-то колючей, опасливой, настороженной:

— Что за право? А говорил — не такой…

— Право дать тебе имя! — рассмеялся Джай. — А то — Пискля… не очень как-то… Но другого имени у тебя ведь нет? Так?