(подчеркнут маркированный член)

Различие, заданное на уровне фонем (Т–L), сохраняется на уровне гиперфонем (Т'–L'), но реализуется оно не по базисному признаку, а по избыточному Сn–Сn°. Следовательно, [d2] и [d)] относятся друг к другу как вариации; [t ] и [d2] относятся друг к другу как варианты, поскольку их различие покоится на релевантном признаке. Гиперфонема (d2), представленная в данной нейтрализации, является актуально расчлененной; ей соответствует виртуальная нерасчлененная гиперфонема D.

Английский язык

Релевантный признак для смычных тот же, Т–L. Он разложим на базисный А–А° и избыточный Vc–Vc°. В отличие от датского языка, здесь не происходит расширения гиперфонемного уровня; этот тип нейтрализации дает параллельный гиперфонемный уровень. Позиционные условия рассматриваются те же – конец слова. Признак глухости – звонкости относительно несвязан: возможны сочетания А° + Vc° и А + Vc°, но нет А + Vc. Гиперфонема актуально расчлененная.

Сохранение парадигматического различия на уровне гиперфонемы здесь настолько очевидно, что это давало повод вообще отрицать нейтрализуемость смычных в позиции конца слова. Между тем нейтрализация есть, так как базисным элементом напряженности является аспирация. Различие в гиперфонеме здесь также покоится на избыточном признаке – глухость – звонкость. Однако роль этого признака настолько велика по сравнению с датским консонантизмом, что называть его иррелевантным нет никаких оснований. Особенно странно звучит это определение в устах тех, кто утверждает, что противопоставление по Т–L, физически реализуемое как аспирированность – неаспирированность, не нейтрализуется в конце слова, хотя аспирация здесь отсутствует.

Русский язык

Релевантным признаком для противопоставления смычных, нейтрализуемого в позиции конца слова, является глухость – звонкость. Сопровождающий его избыточный признак можно обозначить как F–F°, соотносимый с позициями эксплозии (перед гласной) и имплозии (после гласной). Уровень нейтрализации представляет гиперфонему, которая определяется как актуально нерасчлененная. Можно полагать, что этой гиперфонеме соответствует виртуально расчлененная гиперфонема (t1–t2), реализующая парадигматическое различие фонем. Это предположение является достаточно сильным, но не невозможным: роль признака силы (напряженности) отчетливо обнаруживается при восприятии шепотных согласных (см.: [Панов 1967: 158, 248]). Это позволяет объединить признаки Vc–Vc° и F–F° в единый признак Sn–Sn° (сонорность – несонорность).

Сопоставление трех схем нейтрализации позволяет обнаружить последовательно проводимый принцип: в гиперфонему включается то значение релевантного признака, которое представлено в немаркированном члене оппозиции, и то значение избыточного признака, которое представлено в маркированном члене. Сама гиперфонема внутренне представляет собой вариацию, построенную на избыточных признаках, и может быть расчлененной и нерасчлененной актуально. Внешне же это – коррелят оппозиции, по признаку «релевантность – избыточность различающего признака». Таким образом, смысл нейтрализации сводится к сохранению противопоставления по другому основанию. Границы релевантности для признаков заданы уровнем фонем, поэтому нейтрализация не может переходить эти границы и вынуждена ограничиться варьированием лишь по избыточным признакам, которые в этом случае, не создавая новой оппозиции, воссоздают значимое противопоставление инвариантного уровня.

Отсюда естественно заключить, что квалификация недифференциальных (избыточных) признаков фонем как нерелевантных противоречит как фонологической логике, так и реальному положению дел. Указания на это также можно найти в работах теоретиков МФШ. О релевантности нельзя говорить вообще: то, что нерелевантно на уровне фонем, оказывается релевантным на уровне гиперфонем. И если полагать, что «источником оппозиций является нейтрализация», что «имеется внутренняя оппозиция, которая делает возможной внешнюю» [Ogden 1932: 27, 34], то придется признать существенным внутреннее противопоставление «дифференциальность – избыточность», благодаря которому возможна внешняя и с ним конгруэнтная оппозиция «корреляция – нейтрализация». «Избыточность» так же релевантна по отношению к «дифференциальности», как глухость релевантна по отношению к звонкости в системе русских смычных фонем.

Аванесов 1956 – Аванесов Р. И. Фонетика современного русского литературного языка. М.: МГУ, 1956.

Аванесов, Сидоров 1945 – Аванесов Р. И., Сидоров В. Н. Очерки грамматики русского литературного языка. М., 1945.

Булыгина 1964 – Булыгина Т. В. Пражская лингвистическая школа // Основные направления структурализма. М., 1964. С. 46–126.

Вахек 1967 – Вахек Й. Фонемы и фонологические единства // Пражский лингвистический кружок. М., 1967.

Ельмслев 1960 – Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып. I. М., 1960.

Климов 1967 – Климов Г. А. Фонема и морфема. М., 1967.

Кузнeцов 1941 – Кузнeцов П. С. К вопросу о фонематической системе современного французского языка // Учен. зап. МГПИ. 1941. Т. V. Вып. 1.

Кузнецов 1959 – Кузнецов П. С. Об основных положениях фонологии // Вопросы языкознания. 1959. № 2.