Я поняла это, когда решила навестить свою подругу, недавно ставшую мамой. Ее муж в тот момент отлучился по делам в город. Я пришла одна, чтобы присутствием своих троих детей не усложнять и без того стрессовую для нее ситуацию. Она была удивлена, когда, открыв дверь, увидела, что у меня в руках лазанья, а не один из моих малышей.

«А где дети?», – спросила она, глядя по сторонам, чтобы убедиться, не прячутся ли они где-нибудь.

«Они дома с Робом».

«Как это мило с его стороны».

Так отреагировали бы многие из моих подруг. Она произнесла это без малейшего намека на сарказм. Многие знакомые мне женщины считают, что муж делает мне огромное одолжение, позволив выйти из дома, и этот долг, по-видимому, нужно возвращать. Согласно их опыту отцы могут позволить себе эту хитрость. Забота о детях просто-напросто никогда не входила в их обязанности. Для них это одолжение, которое можно использовать в своих личных интересах. Своеобразное проявление преданности. В тот вечер моя подруга попросила меня поблагодарить Роба от ее имени, и мне захотелось поставить ей мозги на место.

«Его не нужно благодарить за то, что он присматривает за собственными детьми», – сказала я.

«Все равно скажи ему спасибо».

Не могу представить себе, чтобы ее муж или мой столкнулись когда-либо с обратной ситуацией. Никому бы и в голову не пришло спросить отца, находящегося где-то вне дома, где сейчас его дети. Друзья никогда не удивлялись тому, как это мило со стороны моего мужа позволить мне сидеть дома с тремя детьми, пока он проводит где-то время в свое удовольствие. Для женщины роль «главного» родителя – данность. Для мужчины – дополнительная нагрузка.

Об этом свидетельствует и тот факт, что общество, предъявляя высокие требования к матерям-одиночкам, относится с сочувствием и симпатией к одиноким отцам. В своем эссе «Как тяжело быть бедной матерью» писательница Стефани Лэнд описывала, как трудно ей было нести свое тяжкое бремя, и не только потому, что ей приходилось рассчитывать исключительно на себя, но и потому, что она была сильно ограничена в средствах. «Никто не предлагал мне свою помощь… Все мои родственники, которые и сами нуждались в деньгах, проводили очень мало времени с моей дочерью. Они никогда не спрашивали меня, можно ли взять ее к себе переночевать или отвезти куда-нибудь поужинать. Ее отец выплачивал мне мизерные алименты. Если я просила его помочь, например, взять ребенка к себе еще на один день, чтобы я могла поработать, то он вполне мог отказаться в самый последний момент, оставляя меня один на один с дилеммой – либо срочно найти, куда пристроить дочь на время, либо рискнуть возможной потерей работы». Однажды она посмотрела популярный мультфильм Эммы Лит «Попросила бы – я бы помог», герои которого, похожие на гетеросексуальную пару, принадлежащую к среднему классу, сталкиваются с неравномерным распределением обязанностей. Их главная проблема заключалась в том, что до простых повседневных домашних дел просто не доходили руки. Ситуация, в которой оказалась Стефани, была другой. Любое решение, которое ей приходилось принимать, учитывая при этом каждую мелочь, было подчинено главному – сможет ли она заработать достаточно, чтобы прокормить свою маленькую семью. Те усилия, которые Стефани вкладывала в выполнение своих обязанностей, не только давались ей гораздо тяжелее – они и оценивались обществом более строго. Каждый раз, когда она пишет о том, как это тяжело – испытывать материальные проблемы, будучи матерью-одиночкой, она подтверждает этот постулат. Делая все и сразу и не достигая при этом желаемых результатов, она сталкивалась с осуждением, которое высказывали в ее адрес в интернете посторонние люди, обвиняя ее в слабости.

Требования, предъявляемые обществом к матерям-одиночкам, неимоверно высоки, и им совершенно неоткуда ждать помощи, чтобы немного передохнуть от постоянно давящего груза ответственности. В нашей культурной традиции принято воспевать роль матери, подкрепляя подобное отношение девизом, что «это самая важная работа, которая может быть у женщины». И вместе с тем общество предлагает матерям мизерную поддержку или вовсе не оказывает ее (взять хотя бы несуразную стоимость услуг по присмотру за детьми) и порицает нас, если мы не справляемся со своими обязанностями так, как должны, даже учитывая то, что мы несем свою ношу в одиночестве. Еще сильнее это чувствуют на себе чернокожие матери и женщины неевропеоидной расы – они сталкиваются с потоками осуждения и суровой критикой в свой адрес. Они несут ответственность за эмоциональный труд не только внутри собственного дома, но и во всем сообществе, к которому они принадлежат. «Если бы я получала один доллар каждый раз, когда мать-одиночку обвиняют во всех проблемах афроамериканского сообщества, я была бы богата. Если бы я получала два доллара каждый раз, когда кто-то говорит, что жить одинокой матери стало бы намного легче, если бы в ее доме появился мужчина, я была бы еще богаче», – пишет в своей авторской колонке под названием «Не надо спускать всех собак на чернокожих матерей-одиночек» Рашина Фаунтейн на портале Huffington Post. Ее удручает, пишет она, что часто чернокожих матерей-одиночек обвиняют во всех смертных грехах, которые якобы присущи сообществу афроамериканцев в целом. Идея превосходства белой расы лежит в основе объяснения всех проблем афроамериканского сообщества, при этом акцент всегда делается на то, что во всем виноваты чернокожие матери, живущие на социальное пособие. Она отмечает, что в целом матерей-одиночек в афроамериканском и латиноамериканском сообществах стало меньше и все больше одиноких матерей стремятся получить высшее образование. Также она привела известные примеры, как чернокожие матери-одиночки вырастили добропорядочных граждан. Но сколько бы барьеров на своем пути не преодолевали чернокожие одинокие матери, в глазах общества этого всегда будет недостаточно.

Одинокие отцы просто-напросто не сталкиваются с такими требованиями. Бегло поискав в Google сообщества, объединяющие отцов-одиночек, можно найти много душещипательных историй. Один мужчина написал о том, как тяжело ему оплачивать покупку инсулина для своих троих сыновей, и в ответ он получил множество добрых слов от совершенно незнакомых людей. Можно найти массу «трогательных» историй об отцах, которые учатся делать прически своим дочерями или играют с ними в переодевания, потому что рядом нет матери, которая могла бы это делать. Подобные поступки получают всяческую похвалу и одобрение, в то время как матери, делая то же самое, не получают ничего подобного. Требования, предъявляемые обществом к отцам-одиночкам, очень низки, несмотря на то что такие мужчины, возможно, сами хотели бы, чтобы их воспринимали на равных.

Недавно у меня выдался непростой рабочий день, и Роб решил выбраться куда-нибудь с детьми, чтобы я могла сосредоточиться в спокойной обстановке. Он отвез их в Costco [5] (это самый легкий способ пройтись по магазинам, потому что в их огромные тележки для покупок могут залезть все дети сразу), а потом в кафе поесть мороженого. Это, безусловно, длительная поездка, но я делала так же много раз. Когда я отправляюсь куда-то с тремя детьми, мне частенько кто-нибудь да скажет: «У вас, наверное, нет ни одной свободной минуты». А мой муж, выезжая куда-то с детьми, получает потоки похвалы и восхищения за свой доблестный поступок. Во время той прогулки по торговому центру многие подходили к нему и говорили, какой он прекрасный отец. Все время, пока они поедали мороженое в кафе, пожилой мужчина осыпал его комплиментами по поводу того, какой же он молодец, что решил устроить «день папы», взял детей с собой и дал маме возможность передохнуть. Почти каждый, кого он встретил в тот день, считал, что просто выбраться куда-то одному с тремя детьми – это какое-то удивительное и невиданное событие.

К счастью для меня, сам он так не считает. Честно говоря, вернувшись после той поездки домой, он показался мне уязвленным. Комментарии пожилого мужчины по поводу «дня папы» вывели его из равновесия, потому что в сущности они перечеркивали тот факт, что он делает много. Он не проводит «день папы». Он просто папа.

Мой муж знает о наших детях почти все до мельчайших деталей – так же как и я. Он, так же как и я, часто берет их с собой за покупками. Он, так же как и я, часто укладывает их спать. Так же часто, как и я, готовит им еду (пожалуй, даже гораздо чаще, чем я). Хотя кое в чем не принимает участия – это тихий час или наши утренние сборы. Может не знать тех или иных отличительных особенностей ребенка. И все это только потому, что я нахожусь с детьми дома целыми днями. Я просто провожу с ними больше времени. Он старается выполнять свои обязанности как отец в столь же полной мере, что и я как мать. Поэтому заниженные общественные требования по отношению к отцам в его случае не работают. Он сам хочет поднять для себя планку выше, поэтому постоянно делает все, что может, и даже более того.