Широкие жесты он делал все реже и реже, при этом весь эмоциональный труд, который поддерживал бы их отношения, лег полностью на ее плечи. Она должна была отдавать. Он – получать. Самое печальное здесь то, что через четыре года совместной жизни этот дисбаланс стал восприниматься как норма. «Не то чтобы такое положение вещей казалось правильным, но и чем-то вопиюще неприемлемым оно не казалось тоже. Я надеялась, что все изменится, а когда ничего не менялось, я находила оправдательные объяснения тому, почему этого не произошло». Сейчас, спустя два года после их болезненного разрыва, Кейтлин, оглядываясь назад, вспоминает эти отношения как поучительный опыт, который, однако, потребовал от нее огромной эмоциональной самоотдачи и причинил ей много душевной боли.

Возможно, поэтому многие женщины придерживаются прагматичного подхода и стараются не витать в облаках. Тридцатидвухлетняя писательница и редактор Ирина Гонсалес из города Форт-Майерс, штат Флорида, совершенно не нуждалась в шикарных жестах, когда начала встречаться со своим будущем мужем. Что ей действительно было нужно – это то, чтобы мужчина не рассказывал ей постоянно о всех своих переживаниях, питаясь ее эмоциональной поддержкой и не отдавая ничего взамен. «Те мужчины, с которыми я недолго встречалась, а также те двое парней, с которыми у меня были серьезные отношения до моего мужа, зачастую видели во мне опору, советчика, но сами очень редко выполняли ту же роль по отношению ко мне, – говорит она. – И они действительно не понимали самого принципа равноправных отношений». Когда ее первое свидание с будущим мужем подходило к концу, она поняла, что встретилась с человеком, не похожим на других, с кем-то гораздо более важным, чем герой сказочных историй, которого всем девочкам советуют искать. Их встреча за чашкой кофе длилась четыре часа и не была похожа на психотерапевтический сеанс, который она проводила для всех своих предыдущих парней. Это был обмен мнениями, неподдельный интерес друг к другу и истинное равноправие – все это и задало тон их будущим отношениям. «Мы делаем все от нас зависящее, чтобы распределить наши домашние дела поровну, насколько это возможно.», – говорит она. При этом нельзя сказать, что она не берет часть ответственности на себя – Ирина отвечает за семейный бюджет, организовывает совместные поездки, планирует время. По ее собственному признанию, все это может стать камнем преткновения для них обоих, если они решат завести ребенка. Но на данный момент такое разделение обязанностей по дому работает. Я понимаю, что это истинная правда, когда анализирую собственные взаимоотношения с мужем. Забота о близком человеке изо дня в день значит куда больше, чем разовые красивые жесты. Внезапные проявления романтики – это, безусловно, очень мило, но вовсе не они обеспечивают «бесперебойную работу» наших взаимоотношений день за днем, год за годом. Мы заранее подготавливаем себя к предстоящему разочарованию, когда нам не хватает романтики в отношениях. Это происходит не только потому, что романтичная линия поведения довольно редкое явление, а, скорее, из-за наших неправильных ожиданий от мужчин. Ухаживания не имеют ничего общего с тем, чтобы отвезти вас в аэропорт, запомнить, когда день рождения у вашей мамы, или обратить внимание на грязную посуду в раковине – все это отдается на откуп женщине. С самого начала мы гонимся за призрачной мечтой и зачастую тратим слишком много времени, чтобы осознать это.

Когда одна моя знакомая призналась, что она и ее муж поженились, решив обойтись без пышной помолвки, я испытала большое облегчение. Потому что мне уже порядком надоело рассказывать другим людям о своем обручении, которого в действительности не было. В моей истории фигурировало кольцо, которого не было, и красивые слова любви, которые на самом деле не были произнесены. В своих фантазиях я старалась не отрываться слишком далеко от реальности, но, если друзья и коллеги жаждали знать подробности помолвки, я «дорабатывала сценарий», чтобы в целом история была достаточно романтичной и жизнеутверждающей. Согласно моей приукрашенной версии, мы лежали в постели и он без умолку говорил о том, почему он так любит меня. Я думала, что он хотел заняться сексом, поэтому откатилась на другую сторону кровати, так как устала в тот день. Тогда он подвинулся ко мне ближе, склонился надо мной так, чтобы коробочка с кольцом была как раз напротив моего лица, и, когда я уже почти готова была заснуть, прошептал: «Ты выйдешь за меня замуж?». На самом же деле мы, и правда, лежали в кровати и говорили о женитьбе (такие разговоры у нас случались и раньше), а потом он просто решил, что мы поженимся. И все-таки он спросил. Я все-таки сказала «да». Кольцо мы выбрали позже. Но это вовсе не походило на то, что я могла бы преподнести как волшебную историю, не используя при этом свое богатое воображение и не прибегая к откровенному вранью.

Необходимость врать об этом не давала мне покоя годами. Каждый раз, когда кто-то просил меня рассказать о том, как мы обручились, меня передергивало. И хотя я лично не придавала помолвке большого значения, мне не хотелось признаваться другим людям в том, что мой жених не потрудился совершить некие жесты, которые принято совершать в такие судьбоносные моменты. Я призналась одной из своих подруг, у которой тоже была ничем не примечательная помолвка, что то, как мы приняли решение о свадьбе, всегда подтверждало мое убеждение, что мы сделали свой выбор, основываясь на любви и благоразумии, не принимая во внимание мнения окружающих, которые могли бы попытаться повлиять на наше решение. Почему одно из важнейших событий в нашей жизни должно выставляться на всеобщее обозрение? Хотя где-то глубоко внутри меня маленькая девочка, обожающая фильмы о любви, все же мечтала о прекрасном романтичном поступке, который мой муж так и не совершил, делая мне предложение. Теперь я знаю почему. В реальной жизни момент, когда мужчина делает женщине предложение, считается последним красивым жестом перед тем, как все изменится окончательно и бесповоротно.

Мои жизненные наблюдения подсказывали, что мы все приходим примерно к одному и тому же: как только период романтики заканчивается и отношения входят в более уравновешенную и устоявшуюся фазу, внимание и забота начинают распределяться неравномерно. Мужчины, которые в начале отношений могли брать на себя большую часть ответственности за дом и за поддержание эмоционального состояния в паре на должном уровне, просто пускали все это на самотек.

Что касается моего брака, я могу сказать, что взяла на себя весь груз эмоционального труда в наших отношениях не сразу и даже не осознанно. Это происходило постепенно в течение длительного времени, особенно учитывая то, что мы с Робом начали встречаться в довольно юном возрасте. Когда мы впервые встретились, в его жизни была другая женщина, которая складывала его одежду, готовила ему еду и подписывала его имя на поздравительных открытках, – это была его мать. Впрочем, даже те мужчины, которые были до вступления в отношения предоставлены сами себе, оказавшись в паре, предпочитают во многом поступиться своей независимостью, чтобы снять с себя груз ответственности. Иногда постепенно, а порой и сразу, например начав жить вместе с женщиной, но так или иначе мужчины перекладывают на нее свои обязанности во всем том, что затрагивает сферу эмоциональной самоотдачи. Общение с друзьями и родственниками, в том числе и вовлеченность в светскую жизнь, внезапно становятся прерогативой «пары», а не только одного человека, что создает определенные трудности. Но в силу того что женщина воспитана так, что она по сути своей более ответственна за все то, что связано с эмоциональной самоотдачей, родственными отношениями и работой по дому, получается, что именно она становится в паре тем, кто отвечает за поддержание социальных связей. Таким образом и я стала единственным человеком в нашей семье, который, сверяясь с календарем, напоминает мужу о днях рождения его родственников и пишет поздравления, которые он не удосуживается подписать.

Когда я увидела положительный результат в тесте на беременность, мир для меня перевернулся. Не только потому, что материнство давало возможность прочувствовать всю силу любви, но и из-за того вороха забот, в который я окунулась с головой, как только узнала, что жду ребенка. Я вскрикнула, заплакала от радости и с изумлением уставилась на две полоски. Затем в течение часа я записалась на прием к врачу, заказала книгу «В ожидании ребенка», скачала календарь беременности, чтобы быть в курсе всего того, что мне необходимо знать на каждый конкретный день, и начала копаться в интернете в поисках советов о том, как обставить и украсить детскую комнату. Итак, время пошло.

Когда мой малыш должен был вот-вот родиться, я изучила все, что только можно. Я хотела знать все о том, что нам предстоит, ведь на карту было поставлено многое: отныне от любого принятого мной решения зависела жизнь другого человека. Я испытывала неведомое до этого волнение от того, что я должна «все сделать правильно». И это напряжение было особенно сильным при мысли о том, что, несмотря на то что мы оба зачали этого ребенка, знать, что именно нужно делать, должна была только я – это была моя сфера ответственности.

И я особенно остро ощутила груз этого, когда мы с Робом пробирались сквозь торговые ряды магазина Target [3] , изучая, что нам нужно приобрести для малыша заранее, до его появления на свет. Я смотрела на длинный список вещей, которые могли бы понадобиться. Кроме того, в голове я держала множество советов от друзей и родственников по поводу того, что нужно купить для ребенка, а что нет. Иногда эти советы противоречили друг другу. Мы остановились в отделе детского питания. Я задалась вопросом: нужен ли мне стерилизатор бутылочек или мы будем кипятить бутылочки сами? На всякий случай я включила стерилизатор в список. Затем мы подошли к специальной решетке для просушивания бутылочек. Она выглядела как кусок резины, по виду и структуре напоминающей пророщенную пшеницу. Почему-то этот предмет окончательно выбил меня из колеи. Я не знала, что делать. Мой мозг был уже не в состоянии думать. Я попросила Роба решить, нужна ли нам эта штуковина, но он наотрез отказался: «Я понятия не имею. Ты же разбираешься в таких вещах. И ты лучше меня знаешь, что нам нужно». Я тоже понятия не имела. Но я точно знала: все мое понимание того, что нужно, а что нет, основывается прежде всего на моем пристальном изучении вопроса, а не на каком-то волшебном чутье супермамы, которое снизошло на меня сразу после зачатия. У матерей нет врожденной способности знать все наперед – мы не знаем, что именно необходимо купить до рождения ребенка, как определить, чем именно он болен и какие вопросы задать врачу. Но мы учимся. Мы тратим уйму времени, не ленимся искать необходимую информацию, вкладываем много труда во все то, что совершенно не обязательно кажется нам таким уж захватывающим и интересным. Потому что кто, если не мы?