— Я туда не пойду.

— Почему?

— Незачем. Сама умрет, никуда не денется.

Я протер глаза, и еще раз посмотрел. Надпись никуда не делась, стрелка тоже. Вот это поворот!

— Маузер, а ты как думаешь? — обратился Виталя непосредственно ко мне. — Мучается же животина, причем по нашей вине!

— Идем за ней.

От удивления Даша перестала плакать, и посмотрела на меня красными глазами. Мафую слегка приподняла правую бровь.

— Зачем?

— Если догоним, получим больше денег, — нашел я хороший аргумент. — А если бросим, ее кто-то сожрет, и мы получим меньше денег, хотя могли получить больше.

— Как ты можешь… — Даша опять зарыдала. — Бедная зверюшка умирает, а ты только о деньгах думаешь!

— Ой, вот только не надо этого драматизма, ладно?

— Я согласна, — Мафую пожала плечами. — Идем.

— Подожди, за рюкзаками сначала надо сбегать, — какое-то шестое чувство подсказывало мне, что впереди нас ждет отнюдь не самая веселая прогулка. — Мало ли, куда она уползти может.

— Я сбегаю, — вызвался Виталя. — Щас, две минуты.

Стоп, а с хрена ли я вообще должен слушать эти подсказки? Мало ли, что там создатели виртуального мира от меня хотят. Тащиться по ночным джунглям, подвергая себя и друзей опасностям — сомнительное удовольствие. Но едва я об этом подумал, как моя голова буквально взорвалась болью, тихо матернувшись, я опустился на колени, обхватывая голову руками.

— Саш, ты чего? — Даша испуганно присела рядом. — Плохо? Вернемся в лагерь?

— Нет, идем за ней.

Боль мгновенно прошла, будто ее и не было. Отличное, блин, кино. Мало того, что душу продали, так еще теперь и командуют! В прошлый раз такими подсказками мне навязали на шею рыжую лентяйку, потом работу на ферме, а теперь, похоже, мне предстоит бросить безопасное место, и идти хрен знает куда, и хрен знает зачем. И это самое малое, так как я подозревал, что преследование самки ради денег — это лишь предлог для очередного, внезапного развития события.

— Я уже, — появился Виталя, нагруженный рюкзаками. — Пошли?

— Только за тобой, — невозмутимо ответила Мафую.

На горной вершине сидел человек, и задумчиво курил, пуская дым к небу. Несмотря на расслабленную позу, он был вовсе не похож на альпиниста, решившего испытать новые ощущения, или философа, ищущего смысла жизни. На лбу человека были очки-тепловизор, и он внимательно скользил взглядом по расстилающемуся внизу зеленому океану непроходимых джунглей, реагируя на любое движение, любое изменение в картинке, любую мелочь. Это бы часовой, и он верно нес свою службу, не собираясь покидать свой пост раньше времени, даже несмотря на то, что наверху было куда холоднее, чем внизу.

И, конечно же, от часового не укрылось появление некоего живого существа, вылетевшего из-за кряжистого гребня, и начавшего быстро приближаться, увеличиваясь в очертаниях с каждой секундой. Тем не менее, часовой не переменил своей позы, даже не протянул руку к оружию, лежавшему рядом. Точка приблизилась, и оказалась крылатым конем, умудрившемся сесть рядом на тесной площадке.

— Чего тебе, Гермес?

Конь фыркнул, и тряхнул головой. Потом наклонил голову, и уронил рядом с часовым три небольших камешка.

— Где?

Взмах копытом в нужную сторону.

— Далеко?

Подумав немного, конь вытянул ногу, и согнул ее в колене, прибавив к этому три глухих фырканья.

— Ладно, я понял, — часовой с сожалением затушил недокуренную сигарету, и достал из сумки карандаш и бумагу. — Ну-ка, посвети.

Он включил фонарик, сунул его коню в зубы, и под тонким лучом света быстро вывел несколько слов. Свернул бумагу, сунул ее коню под кожаный ремень, затянутый вокруг правой передней ноги, и хлопнул по крупу.

— Лети.

Посидев так пятнадцать минут, и убедившись, что в лесном массиве по-прежнему ничего интересного, часовой устроился поудобнее, и достал из той же сумки термос. И вздрогнул, когда за спиной зашуршали копыта.

— Ну, что там? — вытащил из-под ремня свое же письмо, он перевернул его, вчитываясь в то, что было выведено на обратной стороне. — Ну, вот почему опять я, а?

Конь независимо смотрел в сторону.

— Ладно, будем слезать. Поможешь, или как?

Пегас мотнул головой, взмахнул крыльями, взмыл вверх, и унесся о скоростью нарушившего правила лихача. Часовой проводил его грустным взглядом, и начал не спеша собираться.

***************

Те, кто никогда не преследовал раненого монстра в джунглях, тот даже представить не может, какой это тяжкий труд.

— Я устала, — ныла Даша, пытаясь упасть на меня при каждом удобном случае. — Долго еще?

— Это была твоя идея, — меланхолично напомнил Виталя, толкая ее в спину, и придерживая на поворотах.

— Я передумала.

Уже больше трех часов мы двигались в неизвестном направлении, держа дистанцию, и ориентируясь на кровавый след, тянущийся по земле. Время от времени самка останавливалась, тогда останавливались и мы. Начинала идти дальше — шли и мы. Мои сбитые локти и колени тупо ныли, глаза, несмотря на все ухищрения, закрывались после тяжелого рабочего дня, но я заставлял себя продолжать тащиться, придерживаясь курса "хрен знает куда". Виталя время от времени глухо матерился, Даша падала, а вот Мафую шла, как робот, еще и успевая прислушиваться к передвижениям нашей тяжелораненой добычи.