— Гори! — слово и жест, и очередная амфибия с писком подскакивает, а после — кидается на меня.

— Огонь! — очередной раз происходит привычный ритуал «слова и жеста», и искра «блуждающего огня» уходит в полет навстречу мерзкой зубастой харе. Снаряд летел к цели, когда амфибия резко вильнула в сторону и пропустила его мимо. Я ожидал, что сейчас он повернет и ударит в спину, но на этот раз не сработало.

Расстояние оказалось больше, чем требовалось — три ладони. Эта дистанция превысила радиус самонаведения моего заклинания. Вот тебе и магия.

Я не попал, а вот в меня попали. Удар сердца — и тварь, совершив длинный прыжок, уже висит на моей ноге. Сделанные мной как раз для подобных ситуаций кожаные поножи оказались не столь прочны, как я рассчитывал.

Зубы твари не смогли полностью прокусить плотную кожу, но самые кончики клыков все же пробили ее и сейчас нещадно царапали ногу. Тварь извивалась всем телом, причиняя еще больше неприятных ощущений.

От неожиданности я заорал, размахивая ногой с болтающейся на ней зубастой амфибией. Множество смертей заставили меня смириться с тем, что, возможно, придется умирать часто. Но привыкнуть к боли я так и не смог. Ситуация ухудшилась тем, что кровь, выступившая из царапин, моментально загорелась, и пламя активно пожирало низ штанины.

— Гори! — я произнес слово-активатор заклинания, но ничего не произошло. Концентрация сбилась, и я что-то напутал в заклинании. Вот же черт.

Поймав момент, со всей силы врезал кулаком по зубастой морде, но удар вызвал полностью противоположный эффект. Вместо того, чтобы отпустить мою ногу, эта тварь только сильней сжала зубы, вызывая новые болезненные уколы.

— Вот ты ж, тварь! Гори! — мне наконец-то удалось все выполнить правильно. «Воспламенение» поджарило тварь, и она затихла. Видать, все же хлебнула немного моей крови и, в этот раз хватило одного заклинания, чтобы добить тварь, но проблем мне гадина все же доставила.

Вместо того, чтобы дальше заниматься делом — охотой, — мне пришлось еще минуту, как дебилу, прыгать на одной ноге, сбивая пламя. Хорошо еще, что такой слабый огонь не в состоянии повредить мне, а то испытывал бы сейчас все тридцать три удовольствия.

Разобравшись кое-как со штаниной, я воспылал праведным гневом. В сердцах выматерился и пнул обожженную амфибию. Вот гадина, больно же было.

Утром от укусов и царапин не останется следа, первые лучи восходящих светил залечивают все мои раны, но до этого времени придется ходить как есть, а это не очень приятно. Еще хорошо, что отравить меня таким образом тоже невозможно, любой яд при попадании в мою кровь моментально сгорает.

Хотя если подсыпать мне отраву в еду, то тут, скорее всего, яд сработает, но не уверен. Пока не приходилось это испробывать, а сознательно жрать всякую гадость меня как-то не тянет.

Разобрался с одеждой и двинулся дальше.

— Гори! Огонь! — взмах рукой, активатор — и новая тушка у моих ног.

Коллекция плавников и радужных чешуек медленно, но росла. Я приловчился больше не подпускать к себе зубастых амфибий. Главное было атаковать заклинанием в тот момент, когда гадина останавливалась после очередного рывка. Тогда она почти теряла подвижность и не могла увернуться. Так что конвейер по добыче плавников и чешуи заработал в полную силу.

Сложности доставляли только две и больше твари разом, но примитивная тактика «бей и беги» работала безупречно. Несмотря на всю свою агрессивность и зубастость, амфибии не могли соперничать со мной в беге.

Главное тут было — не запутаться и не свернуть в неразведанный туннель, где можно было нарваться на свежую тварь.

— Гори! Огонь! — слово и жест, и очередной плохо прожаренный трупик у моих ног, а нож уже в руке, и я берусь за дело.

Надо будет все же прикупить нормальный клинок, после сегодняшних испытаний моя боевая железка стала «мечтой палача». Мечта она только потому, что тупая и зазубренная. Твердые кости амфибий уничтожили заточку, и теперь приходится тратить больше времени на потрошение, чем на убийство.

Войдя в режим, я даже стал тихонько напевать себе под нос старую песню Кипелова. Петь я не умею, но очень люблю, а так как из слушателей тут только твари, не стоило отказывать себе в удовольствии.

Я свободен, словно птица в небесах,

Я свободен, я забыл, что значит страх.

— Гори! Огонь!

Ну а чем еще заняться, в одиночку бродя по темным туннелям городской канализации?

Я свободен с диким ветром наравне,

Я свободен наяву, а не во сне.

— Гори! Огонь!

Новый поворот, и в этот раз, увлеченный собственным пением, в полумраке я не заметил противника. Кусок слизи на стене меня заметил и атаковал.

Десяток тонких, склизких нитей выстрелили из его тела. Ткань рубахи и штанов не смогла сдержать подобную атаку и буквально расплылась под действием сильной кислоты. Боль моментально парализовала тело, ноги свело судорогой, и я повалился на грязный пол.

Черт, как же больно. Кислота, из которой состоял слизень, быстро разъела кожу, но стоило только появиться крови, как пламя начало пожирать нити. Гад дернулся в попытке спастись, но я уже пришел в себя.