– Провокация, - покачал головой Греч.

– Подожди. Дослушай. Хочет предупредить тебя о том, что у тебя дома будет обыск.

– Ну конечно, провокация, - снова сказал Греч.

– И найдут при обыске незарегистрированное оружие.

– Что? Что ты сказал? Оружие? Откуда у меня оружие? Или они собираются подбросить? Так понятые ведь... Нет, это вряд ли. Провокация, Андрюша. Подлая провокация. И тебя втянули в это дело.

– Паша, у тебя точно оружия нет?

– Слушай, ты меня что, первый день знаешь? Сам подумай - на кой черт мне оружие? Да еще незарегистрированное. Я что, наемный убийца? Или на продажу держу?

– Паша, ты понимаешь, насколько это серьезно? Если это правда, то какие могут быть последствия - ты отдаешь себе отчет?

– Я отдаю себе отчет, - ответил Греч.
– Юридическое образование у меня как-никак есть.

– Вот именно. Поэтому мне странно, что ты так легкомысленно к этому относишься.

– Ты знаешь, Паша, - сказал Журковский, с удовольствием проговаривая это "ты". В машине, в присутствии шофера и охраны, у него как-то само собой получалось обращаться к старому другу Пашке Гречу на "вы". Здесь же, что называется, обстановка располагала.
– Ты знаешь, я верю этому парню. Я присутствовал при разговоре. Мне кажется, он не врал.

– Толя... Анатолий Карлович! Вы же взрослый человек!

Греч заходил по комнате.

– Ты что, вчера родился? Эти люди способны на все. Поверь мне, я уж, к сожалению моему, все это знаю. Такого навидался!.. Продадут, наврут в глаза и не то что не поморщатся, а забудут через минуту. У них это в порядке вещей. Вранье поставлено на поток. На конвейер. Понимаешь? А ты покупаешься на это, как ребенок. Мне только одно непонятно - для чего они эту информацию нам запустили? Просто еще один камень, чтобы жизнь мне отравить? Просто гадость очередная? Так, что ли?

– Толя!
– Люсин стоял на пороге кухни, вытирая руки полотенцем.
– Толя! А у тебя ведь есть в доме оружие.

Греч застыл посреди комнаты, глядя на Люсина, который спокойно продолжал вытирать руки.

– Что ты имеешь в виду, Слава? Какое оружие? Это не тема для шуток!

– Я и не шучу. Ты мне сам показывал.

– Что показывал?

– Ружье. Которое тебе после выборов президент подарил. С дарственной надписью.

– О, Господи! Да я и забыл про это... Так оно же... Вот дьявол!

Греч бросился к лестнице, ведущей на второй этаж.

– Приехали, - сказал Суханов.
– Вот тебе и на! Значит, прав был эфэсбешник... Студент. Надо же. Есть еще порядочные люди в наше время. И среди молодежи. Что приятно.

Исчезнувший наверху Греч появился на лестнице с длинной картонной коробкой в руках.

– Вот оно.

– Покажи!

Суханов взял коробку, положил ее на диван и открыл.

Журковский увидел массивное, с резьбой по всему прикладу темного дерева, с матовым толстым стволом охотничье ружье.

– Павлу Романовичу Гречу, дорогому другу в память о нашей общей победе. Президент Российской Федерации... Солидно, - произнес Суханов, прочитав вслух слова, что были выгравированы на металлической табличке, привинченной к прикладу.
– Это все звучит очень убедительно и замечательно, только ведь табличка - не документ. А настоящие документы есть на это ружье?

– Нет, - Греч отрицательно покачал головой.
– Не до того было тогда. Да вы же знаете нашего президента. Широкая душа. Подарки любит раздаривать. Подарил и забыл. А потом, вечером, - уже никакой... Какие там документы! Да ведь и я был в ту пору народным депутатом. Неприкосновенность. Кто бы посмел ко мне сунуться? Тем более тогда. Мы были победителями. Тогда нас не судили. И мы себя, надо признаться, тоже...

– Нужно оформить документы. Срочно.

– Где? Прийти в милицию - вот, мол, президент подарил ружьецо? Оформите, пожалуйста? Как ты себе это представляешь?

Суханов пожал плечами.

– Нет, не успеем мы ничего сделать. Если они задумали накрыть тебя с оружием, то мы ничего не оформим. Нужно просто от него избавиться, и все.

– В каком смысле - "избавиться"?
– спросил Греч и внимательно посмотрел на Суханова.
– Что ты имеешь в виду? Выбросить, что ли? В море утопить?

– Ну нет, конечно... Но держать это дома в любом случае нельзя. Если они решили пришить тебе незаконное хранение оружия, значит, у них все уже продумано. И все на мази.

– А кто это - "они"?
– спросил Греч.

Суханов усмехнулся.

– Они - это они. Они всегда были, есть и будут. И они всегда не персонифицированы. Хотя для меня кое-что уже вполне ясно. Некоторые фамилии назвать могу.

– А цель-то какая? Цель?
– Журковский неожиданно для себя начал кипятиться. И чем большее раздражение им овладевало, тем спокойнее становились Суханов и Греч.