— Довольно смутно. Много лет прошло. И потом, даже если и живут, то внутри все могло сильно поменяться.

— А если через Гимнаста? — спросила кукла.

— Ты думаешь, что он захочет убить Наследника, все потерять и снова начать ходить по проволоке, натянутой над площадью?

— Убить, может, и захочет, а вот потерять, скорее всего, нет, — согласилась кукла.

— Я думаю, Обезьяна-Тубиус нам сможет помочь. Наверняка ему надоело сидеть в клетке.

— Ты найдешь дорогу к нему? — спросило воображение.

Я открыл дверь «бэхи», заглянул и спросил лежавшую на заднем сиденье сколопендру:

— К Тубиусу проводишь?

Пендрик кивнул.

— Как живот? — запоздало поинтересовался я.

Пендрик махнул ножкой, что, мол, ничего, проходит.

— Тебе бы маску какую-нибудь придумать, и тачку поменять было бы неплохо, — сказала кукла.

— Ну, с тачкой не проблема, возьмем твой «жигуль». А маску можно в магазине карнавальных принадлежностей поискать. И все, господа, — я залез в машину. — До утра. Я хочу поспать. Вали, Пендрик.

— Ты поедешь на «жигулях»? — удивилась кукла.

— А не один хрен, на чем ехать? — в свою очередь, спросил я.

— Не взлетит.

— Может, оно и к лучшему, — ответил я.

Утром меня разбудила кукла.

— Вставайте, граф, рассвет уже полощется, — сказала она. — Поехали покупать тебе новое лицо.

Пулемет в гараже оставлять не захотели и перегрузили в «жигули». Укрытый все тем же синим халатом, он замер в багажном отделении автомобиля, словно в кузове тачанки. Я вспомнил «Брата-2», усмехнулся, естественно.

Умывшись и позавтракав в ближайшем «Макдоналдсе», мы поехали на проспект Мира. Кукла в интернете нашла там магазин, где продавались маски исторических лиц.

Мы решили взять маску Рейгана, хотя воображение настойчиво предлагало Чубайса.

Середина августа, высокий сезон, все в Турции и на Мальдивах. Последние дни, когда в Москве еще можно ездить. Пробки всего три балла.

Через полчаса я остановился у магазинчика. Кукла сбегала и притащила маску.

— Рейгана уже не было, взяла Картера, еще лучше, его рожу вообще никто не помнит. Ну вот, — сказала она, прилаживая бандану на пластмассовые волосы, — солидный мужчина. Сиди, не дергайся, — добавила она, прищелкивая степлером дужки темных очков к ушам американского президента.

— А что делать, если менты тормознут? — задало риторический вопрос воображение.

— Пусть едет аккуратнее, и никто не остановит. Кому он в «жигулях» нужен, — ответила кукла.

— Пристегнись! — напомнила она мне.

Я остановил тачку на Красной Пресне, и мы спустились в метро. По металлической лесенке сошли на пути. Дверь в туннель по-прежнему была открыта.

Пендрик резво бежал вперед. Кукла освещала путь ярко горевшим экраном айпада.

Катакомбная церковь по пути нам не попалась. То ли Пендрик вел другой дорогой, то ли вообще закрылась.

Остановившись у знакомой клетки, я закричал:

— Открывай, Сова, Медведь пришел! Эй, Тубиус! Вы еще здесь?

— Входите. Не заперто, — отозвался ученый.

Я стукнул решеткой.

— Господин Толстяк, вы сделали липосакцию и пластику? Скажу вам по секрету, у вас не очень хороший хирург. Но основной цели он достиг. Узнать вас больше нельзя, — сказала обезьяна, подходя и протягивая мне руку… лапу.

— Горел в танке, — улыбнулся я, пожимая лапу.

— О! — воскликнул Тубиус. — Кукла! Как ты, малышка? Очень рад тебя видеть. Представляешь, этот… Э-э… Не знаю, как назвать… Господин Толстяк говорил, что ничего про тебя не знает. Просто само коварство.

— Да, — ответила кукла, — соглашусь. Он очень коварен, — и продолжила: — Я тоже рада вас видеть, господин Тубиус. А вообще мы к вам за помощью.

— В самом деле? — удивился он. — Чем же вам может помочь бедная обезьяна?

— А, не прибедняйтесь, Тубиус, — сказал я. — Вы не обезьяна и не бедная. А мы бы хотели получить максимум информации о Наследнике.

— Зачем? — спросил он.

— Чтобы его убить! — выпалила кукла.

— Ух ты! — воскликнул ученый. — Как серьезно! Но повторю вопрос. Зачем?

— Он нанес девочке травму, и ей хотелось бы посчитаться.

— А, вот вы о чем, — сказал Тубиус. — Давай я тебя перепрограммирую, и ты все забудешь, или тебе станет безразлично, — предложил он кукле.

— Нет. Я хочу помнить и я хочу, чтобы он умер.

— Вы ей не рассказывали о всепрощении, об Иисусе Христе, «Мне отмщение, и Аз воздам» и все такое? — спросил меня Тубиус.

— Это скорее к вам вопрос, — засмеялся я, — что вы там ей закачали. Правда, по ее словам, с законами робототехники она справилась, думаю, что и с заповедями тоже. Впрочем, как и любой нормальный человек.