Я прошел между деревьями, свернул за металлические гаражи, обошел одну пятиэтажку, другую, и вышел на улицу. Здесь меня настиг приступ рвоты, и я попрощался с вьетнамским ужином.

«Точно сотрясение, — подумал я, опускаясь на лавочку на остановке». Мимо, гудя сиренами, проехали две пожарные машины и две скорые.

Насколько я знал, при сотрясении мозга требуется постельный режим и полный покой. Что будет, если перенести сотрясение на ногах, я не помнил, и о возможных осложнениях думать не хотел.

Сидеть на остановке стало холодно, и я бесцельно побрел по улице.

«Теперь кроме хирургии еще и неврологию вспоминать придется», — подумал я.

Не успел я немного пройти, как меня снова затошнило. Я согнулся пополам, и в глазах потемнело.

Очнулся я от яркого, бившего в глаза света.

«Ну вот, опять», — подумал я.

Надо мной раздался голос:

— Мужик живой, без сознания. С пожара. Гарью воняет, и рожа обгорела.

Другой голос рядом произнес:

— Проверь карманы. И скорую надо вызывать.

Я почувствовал, что меня начали обыскивать.

— Водкой не пахнет, — сказал первый голос. — Сранью надышался на пожаре, вот и отключился, — подвел он резюме.

Я застонал и открыл глаза. Мент торопливо шарил по моим карманам.

— Очнулся, — сказал он и вдруг громко заорал и резко выдернул руку. Я успел заметить мелькнувшую в воздухе сколопендру.

— Бл…ь! — закричал он, вскакивая и тряся рукой. — Какая-то хе…ня укусила.

Он ткнул меня ботинком в бок,

— Что за говно ты в карманах таскаешь? — мент сунул укушенный палец в рот.

— Не знаю, — еле разлепил я губы.

— Как тебя зовут? Что делал на рынке? Ты там работаешь? — светя фонарем мне в лицо, принялся расспрашивать второй мент.

— Не помню, мужики, — сказал я. — Горело все, я бежал. Больше не помню.

— Как зовут, помнишь?

— Помню. Борис, — назвал я дежурное имя.

— Фамилия?

Я молчал.

— Фамилию помнишь? — повторил мент.

— Фамилию? — переспросил я. — Блин! — с удивлением ответил я. — Фамилию не помню. Башка трещит, раскалывается просто.

— Вась, посмотри, документы у него есть какие-нибудь.

— Не, — ответил первый мент, — я к нему в карманы больше не полезу. Может, у него там еще такой херни хватает, — он легонько тронул меня ногой. — Чего это, Борь, такое было у тебя?

— Не знаю, — сказал я, помолчал и добавил: — Рынок вьетнамский. Может, заползло что из тропиков.

— Что рынок вьетнамский, помнишь, про тропики тоже, а фамилию свою нет? — спросил мент с фонарем.

— Типа того, — согласился я и попросил: — Свет уберите, пожалуйста. Глазам больно.

Луч фонаря скользнул в сторону.

— Попробуй сесть. Сможешь?

Я пошевелился и попытался привстать. Голова тут же отозвалась порцией боли, и накатил приступ тошноты. Я снова лег.

— Не, мужики, тошнит сразу, и голова раскалывается.

— Я посмотрю твои документы, не возражаешь? — спросил мент.

— Валяйте, — разрешил я.

— Только осторожней, Серег, вдруг по нему еще такая ползает, — предостерег напарник.

— Фонарь подержи, — сказал мент и стал меня обшаривать. Нашел деньги, пересчитал и сунул назад. Выпрямившись, он сказал: — Чистый бомж. Ни денег, ни документов, ни ключей, мелочь только. Ты, помнишь, — спросил он меня, — у тебя деньги и документы с собой были?

— Не помню, — чуть качнул головой я.

— Может, его раньше обчистить успели? До нас, пока в отключке был, — предположил другой.

— Может, но тогда бы и мелочевку тоже забрали бы. Тут рублей триста, как раз на полбанки. Давай, Вась, вызывай скорую, сдадим им бомжика.

Было слышно, как Вася пошел в тачку и стал говорить по рации. А другой снова присел ко мне.

— А из работы своей ничего не помнишь? Кем работал, что делал? Хоть приблизительно.

— Не, ничего, как отрезало, — помолчав, сказал я.

— А ну-ка, руку покажи.

Я протянул.

Мозолей нет, значит не рабочий класс. Но одет ты уж очень странно. И не по погоде, да пахнет от тебя не очень.

Тут подошел его напарник и сказал:

— Все, скорую вызвал, сказали, сейчас приедут. Может, мы его в тачку пока засунем? Чтоб не замерз.

— Нет, — ответил мент. — Мы с тобой его не поднимем. Да он в тачку и не влезет. В дверь не пройдет.

«Сука», — подумал я.

Сколько время ждали скорую, сказать не могу. Отъезжал иногда. Мне показалось, что приехали быстро. Но судя по тому, что у меня волосы примерзли к асфальту и как орали на врачей менты, то долго.