Я стояла перед ним, как загипнотизированный кролик перед коброй. Слова крутились в голове, но я не могла произнести ни одного из них. Сердце забилось где-то в горле, когда он, похлопав себя по груди, достал из внешнего кармана формы знакомую листовку с якобы моим изображением. «Вот сейчас он точно догадается!» – в ужасе осознала я, стараясь не думать о том, какой у меня, наверняка, напуганный со стороны вид.

– Все в порядке? – к нам подошли Надсмотрщица, а вместе с ней усатый полицай.

Пузатый полицай поднес к моему лицу листовку. Выпучив глазки, он принялся смотреть то на меня, то на листовку, то на меня, то на листовку… И это было мучительно. Я все еще хранила гробовое молчание, чувствуя, что еще немного, и мои нервы окончательно сдадут.

– Так откуда ты? – задумчиво произнес тот, тщетно надеясь получить от меня ответа. – Немая что ли?

– И такое случается, – тяжело вздохнула Надсмотрщица и положила свою руку мне на плечо. Я вздрогнула и хотела было поднять на нее глаза, но сдержалась. Так как второй полицай начал что-то подозревать, лучше было вести себя естественно. – Хорошего дня, господа. Надеюсь вы все-таки найдете ту, которую ищете.

– Конечно найдем, от нас еще никто не убегал, – самодовольно произнес усатый полицай и, похлопав товарища по руке, пошел прочь. А вот тот уходить не торопился.

– Откуда она? – обратился он к Надсмотрщице, все еще не убирая листовки. Неужели он все-таки считает, что изображенная на этом листе преступница похожа на меня? Но по сути, это я и есть, но, если этого не знать, догадаться сложно.

– Она моя племянница, – твердым голосом произнесла Надсмотрщица. – Живет у моей сестры недалеко от города.

И это вранье далось ей с такой легкостью, что я все же не удержалась и подняла на нее глаза.

– А как зовут? – прищурился полицай. Не знаю, верил он или нет, но Надсмотрщица говорила так убедительно, что поверила даже я.

– Алисой, – не моргнув, ответила женщина, еще сильнее меня удивив.

И ладно, что Надсмотрщица решила меня выгородить и назвать своей племянницей, но, чтобы с точностью угадать имя…

Итак, у меня была феноменальная память на лица и сейчас было самое время вспомнить, где мы с ней могли встретиться. А ведь, если она меня знает, то мы непременно встречались… В моем мире?

Нет, бред какой-то. И как же она могла оказаться в моем мире?

– Ну чего ты застыл? – вернулся к напарнику усатый полицай. – Идем, у нас и так дел по горло, – он погладил свои усы и обратился к Надсмотрщице, – Ия, прости моего друга, он всегда такой дотошный.

«Ия?» – повторила я, покосившись на Надсмотрщицу. Неужели это было ее имя и теперь я, наверное, единственная из людей на площади, исключая полицаев, его знала?!

– Но, – хотел возразить пузатый полицай, но под строгим взглядом друга, словно бы весь сдулся и убрал листовку обратно в карман. А после этого они с другом ушли.

– Зачем вы это сделали? – спросила я у Надсмотрщицы, когда полицаи покинули площадь. – И… откуда вы меня знаете? Только не говорите, что назвали мое имя случайно.

Надсмотрщица убрала руку с моего плеча.

– Иди в очередь, – велела она, став снова строгой и суровой женщиной, пререкаться с которой, не очень-то хотелось. А так как отвечать она мне явно не хотела, мне ничего не оставалось, как выполнить приказ.

И я заметила, что Надсмотрщица начала меня избегать.

В этом волшебном городе отношение людей к оборотням было странным. Благодаря фантастам-киношникам я считала оборотней – полулюдей-полузверей страшными и опасными существами. Острые зубы, длинные когти, дурной нрав – и это не весь список всех отличительных особенностей оборотня. Но все же главным было то, что в моем мире они были выдуманными, а здесь настоящими! И, если на экранах фильмов и в книгах их все боялись, то тут было наоборот.

Люди на площади безбоязненно подходили к монстрам и садились на них верхом. Словно перед ними был не кровожадный зверь, готовый проглотить тебя целиком за пару секунд, а ручной пони.

В детстве я сходила с ума по пони. Мое самое любое место в зоопарке был загон, где обитали эти милые животные. Мы специально приходили к тому времени, когда зверей выпускали побегать и тогда их даже разрешали кормить и гладить. И каждый день рождения я ждала, что мне подарят пони, но, увы, мне дарили очередную златовласую куклу.

Интересно, что сказали бы сейчас те самые фантасты, которые придумали оборотней, изобразив их кровожадными существами, машинами-убийцами? На самом-то деле они довольно милые и послушные, катают на спинах людей…

Но все же больше меня смутило другое – люди не просто их не боялись, но относились к ним, я бы сказала: «Не по-людски!»

Оборотни ревели от боли, так как «пассажиры», забираясь на их спины, не отказывали себе в удовольствии выдрать у зверя клок шерсти или пнуть ботинком. Просто так, потому что считали это веселым. Кто-то даже открыто бил зверя или пытался ткнуть пальцем в глаз. Но постойте! Оборотни ведь страшные только внешне. Внутри ведь скрываются обычные люди, такие, как Ян.