Так что азарт охоты охватил меня быстро. Погоня проходила на большой скорости — мчались всадники, собаки, олень… Я говорю «всадники», а не кони, потому что в этот момент я ощутил, как мы с конём буквально становимся одним целым — и, оглядевшись, понял, что другие чувствуют то же самое. Все, от 12-летних детей до седого старика Молди!

Я пускал стрелу за стрелой — правда, попадая в основном в деревья, но меня это не волновало. Благо, я умудрился не попасть ни в кого из своих.

Кстати, о них! За полтора часа охоты они и правда стали мне «своими» — буквально в доску, хотя до этого я никого из них не видел и не знал, кроме как по геральдическим книгам. Мы вместе смеялись, вместе пили вино из кубков — я впервые с момента отравления выпил что-то, не отдав сначала дегустатору!

Впрочем, теперь, когда заговор был раздавлен, можно было и смягчить меры. Во дворце Рени Гравуар оставался на прежней должности, но здесь удара было ждать неоткуда.

Мне же важно было совсем другое. Охота! Она захватила меня.

Тогда, на переправе, я тоже охотился, но это было совсем не то — ленивые выстрелы из лука (который ещё натянуть нужно) по таким же ленивым раскормленным птицам, вдвоём с хозяином замка…

Генералы в тот раз ехать со мной отказались — видимо, знали, что их ждёт. Но здесь — это было совсем другое! Я даже пожалел, что, имея в Растоне под боком отличный лес, ни разу не охотился в нём за всё время.

В замок мы вернулись голодные, потные, но довольные — такие, как будто только что выиграли войну на три фронта, причём без единой потери.

— Я рад, что вам понравилось, Ваше Величество, — сказал мне герцог, когда позже, вечером, мы сидели в большом зале. Солнце ушло за горизонт, становилось зябко, и в зале жарко горел большой камин. — Признаться… я испытывал некоторые опасения. Помнится, в детстве вы не слишком жаловали охоту и похожие развлечения.

— Но вы всё-таки позвали меня именно на охоту, — улыбнулся я. — А не в библиотеку читать стихи и не на луг собирать цветочки. Отчего же?

— Знаете, — усмехнулся старик, — с нашей последней встречи, в столице, у меня осталось впечатление, что у вас немного изменился круг интересов.

— Так оно и есть, — кивнул я. — Тогда я был лишь ребёнком.

— А теперь? — он поглядел на меня тем взглядом, которым могут смотреть лишь старики.

— А теперь я король, — я пожал плечами, — и стараюсь быть достойным этого титула.

Примерно этому и был посвящён вечер первого дня — посиделкам у камина с кубком доброго вина в руках, разговорам и впечатлениям. После охоты требовалось отдохнуть не только мне, но и всем остальным.

За этот вечер мы пересказали множество баек и легенд. Если до сих пор я знал большинство подобных историй из книг, где всё описывалось благородно и возвышенно, то после этого вечера изрядно пополнился также мой запас местных анекдотов, где те же самые истории описывались куда более скабрезно.

А на следующий день был приезд оставшихся гостей — часа не проходило, чтобы кто-нибудь не пополнил наше шумное общество. Атмосфера царила… праздника. И отпуска. Честное слово, я чувствовал себя школьником, уехавшим на каникулы!

Можно было полноценно отвлечься от всех королевских забот и прочистить усталую голову. Да и общение с аристократами на этот раз было куда более тёплым, чем обычные разговоры государя со своими верными вассалами.

Тилль был под боком и, как выдавалась свободная минутка, давал мне краткую энциклопедическую справку: кто из встреченных мной сегодня чем знаменит, как относился к Короне в прежние времена и всё такое.

Касательно пары типов он даже сказал мне не увлекаться общением с ними — мол, в восстании замечены не были, но вполне могли молчаливо его поддерживать, будучи на ножах с моим отцом.

А остальные… Что ж, герцог Молди был человеком неглупым и хорошо знающим политическую обстановку в королевстве. Кажется, до меня начинало доходить, что одна из целей этого мероприятия — познакомить меня с вероятными союзниками.

Конечно, представителей многих достойных родов я знал и так. Но… По совпадению или по умыслу, здесь не было ни одного знакомого мне аристократа, кроме самого Молди, да герцога Шитара, который также предоставлял свои отряды для войны с предателями.

Видимо, контингент возле столицы и в этой части страны отличался — и Молди решил, что пора мне узнать и этих людей. Что ж; я был ему благодарен. Надо сказать, что многие аристократы здесь были лишены той столичной подобострастности, которая раздражала меня в других.

Их уважение ко мне действительно было уважением, и оно легко сочеталось с чувством собственного достоинства. Общаться с ними было легче, чем со многими столичными придворными.

Кстати, в какой-то момент я улучил минутку и спросил у Молди про того «барона», что организовал разбойную заставу всего в десяти часах пути от Молдитона.

— Круон, — поморщился Молди. — Я знал, что когда-нибудь он доиграется.

— У него ведь нет никаких прав на подобное, так, герцог? — поинтересовался я.