Они сидели возле дуба, недалеко друг от друга. Трое Дриад расположились чуть поодаль — две женщины и один мужчина. Рядом пристроился Темный Улун. Возле него Целитель и Элен. Больше внутри дерева никого не было.

— Задавай свой вопрос, сын Велисы, — благодушно изрек старший Дриад.

— Дриады что, умеют читать мысли? — спросил Анджей, улыбаясь. Он размышлял, как бы повежливее расспросить Темного Улуна обо всем. Сразу вспомнился случай с Зеленой Дарой — та тоже будто мысли его читала.

— Нет, не умеют. У нас просто очень развита интуиция, и мы чувствуем эмоции живых существ. Но это не тот вопрос, который ты хотел задать.

— Верно, не тот, — лекарь на минуту задумался, — Как получилось, что о вашем существовании никто не знает и ваш народ остался стародавней легендой? И вообще, откуда вы появились. Извините, если я в порыве любопытства, мог вас оскорбить своими вопросами.

— Ничего оскорбительного в твоих вопросах нет, Сын Велисы, — седой старец благодушно развел руками.

Анджей решил, что следующим он задаст вопрос о том, почему Дриад так странно к ним обращается. Он посмотрел на свою спутницу. Девушка умиротворенно сидела, укутавшись в странное зеленое одеяло, и выглядела счастливой. По крайней мере, она впервые за все время их знакомства улыбнулась ему. Целитель хотел пошутить по этому поводу, но Темный Улун начал рассказывать свою историю.

— Когда Веленсия только начала зарождаться, и Велиса — Богиня Матерь, с помощью своих сестер и брата, наполняла его — энергия в избытке текла повсюду. Она разливалась вместе с бушующей горной рекой и разлеталась вместе с игривым южным ветром, неслась вдоль полей цветущих маков и через свежесть зеленых лесов. Энергии было предостаточно, и из деревьев, переполненных силой, появились мы — Дриады. Мы духи деревьев. Со временем сила сотворящей энергии начала ослабевать, и души в деревьях стали рождаться гораздо реже. К тому времени на Веленсию пришли люди. Их тоже создала Богиня Матерь.

Они начали использовать деревья для постройки своих жилищ, для обогрева, и много для чего еще. Они вырубали лес, убивая вместе с ним наших братьев и сестер. Если срубить дерево, от которого появилась Дриада, то она погибает вместе с ним. Со временем, от первоначального леса почти ничего не осталось. Только в самой глуши он остался нетронутым. И мы делаем все возможное, чтобы никто из людей не узнал ни о нас, ни о тысячелетних деревьях, что дают нам жизнь.

Этот дуб, что ты видишь перед собой, является колыбелью самой жизни. Он приходится сыном Первому дереву, что создала Велиса. А в Первом дереве мы сейчас находимся. Оно почти погибло, но дало жизнь новому дубу, и теперь вся мощь и сила что осталась от Первого, перешла к его сыну. Благодаря этому, он не дает погибнуть деревьям, от которых зародились Дриады. Если бы не это Первое, дарующее жизнь дерево, то они давно бы состарились и погибли. А вместе с ними и мы.

— Вы сказали, что скрываетесь от людей, но почему открылись нам? — спросила Элен, после того, как Темный Улун замолчал. Ее это насторожило. Раз они никому не распространяются о своем существовании, впрочем, и правильно делают. Зная людей, можно предположить самое худшее — придут и вырубят всю чащу. В таком случае, зачем Дриады позвали их к себе? Они шли на огромный риск. Элен, конечно, не питала особой любви к древесине, и не собиралась сломя голову бежать и сообщать всем в округе где растут тысячелетние деревья, но вряд ли Дриады об этом знают. Это пугало девушку и наводило на предположение, что лесные жители не собираются их никуда отсюда выпускать.

— Вы другие. Дочь Улины и сын Велисы не причинят нам зла, — произнося слова, Темный Улун поднял голову вверх, словно обращаясь к Богам.

— А что это значит? Почему вы называете нас такими странными именами? — не выдержал Анджей. Он прекрасно знал своих родителей, и насколько ему было известно, его мать не была Велисой.

Темный Улун тяжело вздохнул и встал, опираясь на свой посох. Лицо у него приобрело задумчивый и усталый вид. Будто вся тяжесть мира легла на его плечи.

— Я не могу тебе этого сказать, Целитель. Еще не пришло время. Но Первое дерево хочет тебе что-то показать. Все деревья мира соединены между собой невидимой нитью, и то, что видит одно дерево, видят все. Человеку воспользоваться этим можно только здесь, в колыбели жизни всех деревьев Веленсии. Ты должен открыть свою душу и довериться духу этого величественного дуба. Ты согласен?

Целитель на мгновение засомневался, но решившись, кивнул.

Все эти Дриады со своими деревьями больше походили на какой-то сон. Всю сознательную, взрослую жизнь лекарь бродил из города в город, из деревни в деревню и лечил людей. Ну, или учился их лечить, если смотреть на период, когда он обучался в Цитадели. Цель его существования заключалась в этом. И лекаря это вполне устраивало. Он не хотел другой судьбы — представлял себе, что и в старости будет блуждать по Веленсии в поисках несчастных, жаждущих исцеления. Такая себе тихая и мирная жизнь. Но с того момента, как он потерял осколок кристалла Созидания, все пошло наперекосяк.

И теперь его жизнь отличалась от той, которую он себе представлял. Сказали бы ему месяц назад, что он будет в лесу разговаривать с Дриадами — духами деревьев, а тем более сын Первого дерева появившегося на Веленсии, захочет ему что-то показать — то он бы счел этого человека ненормальным, начитавшимся детских сказок. А еще, посоветовал бы посетить Цитадель Блаженных в центре столицы Эрбу. Тамошние лекари как раз специализируются на душевных недугах. А теперь, судя по всему, ему самому не мешало бы посетить этот приют для душевнобольных, раз он согласился вступить в контакт с дубом.