Все эти мысли пронеслись в голове Марины за ту секунду, что она стояла перед южным фасадом. Стены замка были выкрашены в яркий розово-желто-оранжевый цвет. Он и сейчас выглядел необычно, а двести с лишним лет назад – и вовсе был в диковинку, поскольку никогда раньше не использовался для окраски столь величественных зданий. Согласно легенде, такого цвета была перчатка, которую обронила на балу фаворитка императора Анна Лопухина. Павел, как настоящий рыцарь, первым бросился на помощь даме, но, подняв перчатку, передумал возвращать ее владелице, а вместо этого – отправил архитектору Бренна в качестве образца для подбора краски. Так ли было на самом деле, Марина наверняка не знала, но легенда ей очень нравилась.

Южный фасад замка был парадным. Он поражал изящной монументальностью и скромным великолепием. Снизу к нему подступала зеленая вода Воскресенского канала. Через канал был перекинут Трехчастный мост, имеющий форму трех лучей, расходящихся от Воскресенских ворот, которые вели во внутренний восьмиугольный двор замка. По центральному лучу мог ездить только императорский кортеж, а все прочие – попадали в замок по боковым.

Воскресенские ворота располагались в самой середине южного фасада. По обе стороны от ворот стояли два высоких обелиска из серого гранита; каждый был украшен: внизу - высеченными из камня воинскими доспехами, а наверху – личным вензелем Павла Первого.

Кнаружи от обелисков, поднятые на высокий цокольный этаж, справа и слева стояли сдвоенные ионические колонны, итого - четыре. Они образовывали портик. Его завершал фронтон, украшенный изумительным барельефом, показывающим, как «История заносит на свои скрижали славу России».

По всему фасаду, на фризе, шла надпись. «ДОМУ ТВОЕМУ ПОДОБАЕТЪ СВЯТЫНЯ ГОСПОДНЯ ВЪ ДОЛГОТУ ДНЕЙ». Марина не удержалась.

– Посмотри! Видишь?

Виктор поднял глаза.

– С этой надписью связано интересное предание, - поведала Марина.
– По одним источникам, монах Авель, по другим – юродивая Ксения Петербургская, - кто-то из них предсказал Павлу Первому, что он проживет столько, сколько букв в этой надписи. Сорок семь букв. И Павлу шел сорок седьмой год, когда его убили.

На Виктора это не произвело никакого впечатления. Он пожал плечами.

– Совпадение.

– Почему так снисходительно? – рассердилась Марина. – Ты не веришь в случайности? Особенно – роковые?

– Я не вижу смысла это обсуждать, - примирительно сказал Виктор. – Ты цепляешься за случайность, но при этом – совершенно упускаешь из виду закономерность.

– Какую? – насторожилась Марина.

– Откуда взялась эта надпись? – спросил Виктор.

– Если не ошибаюсь, это цитата из Библии, - ответила Марина.

Виктор кивнул.

– Ты почти не ошибаешься. Это – Ветхий Завет, Псалтирь. Девяносто второй псалом, стих пятый. Но – измененный. В оригинале он звучит так: «дому твоему подобает святыня, Господи, в долготу дней». Чувствуешь разницу?

Марина задумалась: а ведь он прав.

– Да. Разница – существенная. В псалме – обращение к Богу. А здесь, - она кивнула на фасад, - констатация факта. Но постой! Павел Первый был очень религиозным человеком. Он не мог не знать текст псалма!

– Ни единого шанса, - подтвердил Виктор. – Конечно, знал.

– Значит, он сделал это намеренно, - догадалась Марина. Она еще раз взглянула на надпись. Только сейчас Марине стал понятен ее подлинный смысл. – По сути, Павел открыто заявляет, что в его доме хранится святыня Господня. Сокровище – в замке!

Виктор покачал головой.

– Не торопись с выводами!

– Но надпись напрямую говорит об этом, - горячилась Марина.

– Есть одна тонкость, - возразил Виктор. – Слово «дом» можно толковать двояко.

– То есть? – не поняла Марина.

Виктор стал к замку спиной.

– Видишь памятник?

Марина повернулась, хотя этого и не требовалось. Она прекрасно знала, что там увидит: памятник Петру Первому. Первый конный монумент на территории России. В 1716-ом году Петру вздумалось установить себе памятник – еще при жизни. Для этой цели из Италии был выписан известный скульптор и литейщик Бартоломео Карло Растрелли. Он снял с Петра гипсовую маску, так что за портретную точность можно было ручаться. Но что-то не заладилось, памятник не поставили, а после смерти Петра в 1725-ом году - вообще спрятали в амбар, откуда достали только в 1743-ем, через два года после прихода к власти Елизаветы, дочери Петра, желавшей всячески подчеркнуть кровное родство. Памятник поначалу планировали установить перед Зимним Дворцом, но что-то снова пошло не так, и Петр с конем переехали под деревянный навес у Троицкого моста, где простояли до самого конца восемнадцатого века. Бартоломео Карло Растрелли умер в 1744-ом. Он так и не увидел свое творение на постаменте. Зато – родил сына, великого Бартоломео Франческо Растрелли, чем внес неоценимый вклад в русскую, да и во всю мировую архитектуру.

Марина посмотрела на памятник; с этого ракурса ей были видны лишь круп коня да плащ на плечах всадника, но она и так помнила статую во всех подробностях.

– Вижу. Памятник Петру Первому. Установлен по указу Павла. Это – продолжение его заочного спора с матерью, которую он всегда недолюбливал. Екатерина Вторая повелела установить вторую в России конную статую Петра на Сенатской площади и заказала работу Этьену Фальконе. Так был создан бессмертный «Медный всадник». На камне под ним – написано по-русски и на латыни. «Петру Первому - Екатерина Вторая». Павел распорядился сделать надпись еще короче. «Прадеду – правнук». Одновременно тем самым он хотел пресечь всяческие слухи о своем незаконном происхождении и подчеркнуть преемственность поколений императорской семьи.