— Саша! Сема! Давайте домой! — позвала их мать, чей голос был похож на воронье карканье. — Ужин стынет!

Необъяснимая грусть окутала меня, ведь я не промолвила ни слова. Не успела. Но, расстроилась еще больше, когда заметила свой выходной платок на дереве. Проказник Пашка соорудил из него флаг «Примирения», что было весьма нелогично.

Я была готова подстричь его налысо, за то, что игрался с маминым подарком. Но больше меня огорчал тот факт, что я никак не могла его достать. Мне не хватало десяти сантиметра росту, чтобы дотянуться до него.

— Держи, — за спиной прозвучал голос, от которого кончики пальцев занемели. Платок, навязанный на кривую палку, оказался у меня в руках.

Я обернулась, едва сдерживая равновесие.

Сашка смотрел на меня в упор. Так, что сдавило грудь.

— Спасибо, — пропищала я, попытавшись натянуть благодарную улыбку, но, по-моему, лишь по-дурацки скривилась в лице.

Или мне показалось, или его губы дрогнули в улыбке. Что ж, узнать наверняка у меня так и не получилось, потому что Саша тут же направился к калитке. Так резко, что меня обдало сквозняком. Таким зябким, но облегчающим, словно моя распаренная от напряжения кожа требовала этого холода.

Двор опустел. Но в воздухе оставалось витать что-то…новое. Что-то неизведанное, колючее и до мурашек приятное.

— Златка! — дедушкин голос походил на грохот грома. — Бегом стелиться! Иначе будешь спать с Пашкой!

Июльский день обещал быть жарким. С самого утра стояла невыносимая духота, отчего надоедливые мошки прилипали к влажной коже — мерзость, к которой невозможно привыкнуть.

На следующий день, я и Нина не пошли на кладбище, не купались на дамбе, да и вообще старались не отдаляться от моего дома, и на то была веская причина. А точнее, две причины…

Беззаботно болтая ногами, мы сидели на лавочке, щелкали вкуснейшие семечки и с любопытством наблюдали за братьями Соколовыми.

Да, я успела подслушать их фамилию и даже без стеснения примерила ее себе.

Мальчишки Соколовы строили теплицу — натягивали пленку, вбивали гвозди в палки, временами пререкались между собой, но в упор нас не замечали, что немного огорчало.

— Ну, Златка. Ну, лисица, — приговаривала Нинка ехидным тоном. — Поверить не могу, что ты не рассказала о них раньше. Решила обоих красавцев заграбастать? А с подругой поделиться?

Щеки тут же стали розоветь. Я нахмурилась.

— Да ну тебя. Забирай обоих. Мне не жалко, — уверила я, но прозвучало неубедительно. Признаться честно, я не спала всю ночь, потому что думала о них. Все представляла, как пройдет наша следующая встреча. Произойдет ли она вообще? Что скажу я им, когда мы заведем диалог? Я должна быть уверенной и постараться не краснеть. Ну и выглядеть потрясно. Именно поэтому, сегодня на моей голове красовалась огромная рыжая лилия, которая привлекала пчел да букашек. Но, красота требует жертв, и я была готова пойти на них, несмотря на аллергию, ведь даже укус маленькой пчелы, мог спровоцировать немаленький отек и последующее удушье.

На дорогу выбежал мой босоногий братец и принялся по-дурацки кривляться.

— Нинка — дура, помадура, в лес пошла — в штаны надула!

— Ой, — подруга иронично прикрыла рот ладонью. — И это мне, главный деревенский ссыкун, говорит?

— Я — матрос, а не ссыкун! — гордо поправил он.

— Ага. Уриноплаватель.

На этот раз, даже Пашка расхохотался.

Дед ушел на рыбалку ранним утром, поэтому настроение мальчишки зашкаливало. Он мог спокойно шататься по двору, лазить по чердакам, капать ямы в огороде, не боясь, что дедушка его поругает. Но, видимо он забыл про меня.

— Срыгни отсюда, — приказала я, потому что наглый юнец закрыл весь вид. На мое удивление, Пашка сразу же послушался. Кажется, вчерашние слова деда долетели до его крошечных мозгов. Что ж, это не могло не радовать.

— Боже, какой он красивый, — продолжала восхищаться Нина, глядя на мальчишек, а мне оставалось только догадываться, о ком именно она говорит. — Такой сильный. Ты видела? Он за раз гвоздь в дерево вбивает! А губы? Их ты видела? Наверное, он классно целуется.

Я облизнула сухие губы, представив вкус первого поцелуя. В Каменке было мало парней, с кем бы мне хотелось испытать таинство первого поцелуя. Признаться честно, таких попросту не существовало. До этого момента.

— Ох, Цветкова, ну и повезло же тебе. Ты можешь целыми днями разглядывать его, а мне осталось гулять несчастные часы. Ой! Только глянь! Он улыбнулся! В жизни не видела ничего красивее!

Только вот улыбались оба парня, и улыбка обоих казалась мне очаровательной. Но, вопреки собственным желаниям, мой взгляд тормозил только на Саше.

— Да уж, — опустив плечи, выдохнула я, — Сашка красивый, но очень странный.

Подруга тут же скривилась в лице.

— Кто? Сашка? Нужен мне этот дохляк! Я про Сему говорю, — она по-кошачьи улыбнулась, словно досыта объелась сметаны.