— Артём, я могу позвонить домой? — встрепенулась я. — Мой телефон разрядился. Я должна предупредить родителей или они с ума сойдут.

— В рюкзаке, — без вопросов указал он рукой на заднее сиденье.

Я поспешно достала рюкзак, покопалась в маленьком кармане, тут же отыскав мобильник. Набрала номер и уточнила у друга:

— У тебя роуминг?

— Звони, — махнул он рукой.

Я поблагодарила его, уже дожидаясь, когда поднимут трубку. Прошло немало времени, но тут в трубке раздался до боли родной голос мамы.

— Алло?

— Алло, мама? Это я.

— Боже, Кэтти, где ты, родная? Уже так поздно. Мы тут с папой места себе не находим, а на телефон ты не отвечаешь!

— Прости мам, он разрядился. Послушай, — я тихо вздохнула, едва сдерживая резко вырывающиеся слёзы. Родной голос матери, да ещё и такой встревоженный не на шутку впился мне в сердце. Боясь уронить трубку, я держала её двумя руками и все силы тратила на то, чтобы придумать, что сказать, и одновременно с этим не выдать своего состояния. — Мам, я в порядке. Со мной всё хорошо, вы там не переживайте, ладно? Что со мной случится? — я позволила себе усмешку.

— Что случилось? Где ты? — мама как всегда раскусила меня на полуслове. Я с досадой подняла глаза к небу. Ну что же это такое?

— Я сейчас очень далеко с подругами и Артёмом, — быстро сказала я. — Мы решили отправиться в небольшое путешествие по стране. Прости, что я вам ничего не сказала. Это было спонтанным решением. А у меня телефон разрядился.

— Что это ты такое говоришь, родная? Где ты? Скажи, мы с папой за тобой приедем.

С каждым разом мне было всё тяжелее и тяжелее лгать. Казалось, что уж лучше сказать правду и будь, что будет.

Внезапно на моё плечо легла рука Артёма. Он мягко улыбался, а затем вдруг начал вырывать телефон. Я без сопротивления ему отдала, уверенная в том, что больше не смогла бы притворяться. От досады прикрыла лицо руками.

— Здравствуйте, Надежда. Да, это Артём. Да, со мной Кэтрин, и она в полной безопасности. Извините, что не предупредили, но мы решили устроить Кэтрин сюрприз и повозить его по городам. Она как-то рассказывала нам, что и где хочет посетить, вот мы все и скинулись. Не волнуйтесь, я с неё глаз не спущу. И вам всего хорошего. Доброй ночи.

Он протянул мне телефон, что говорило о том, что это ещё не конец разговора. Я со страхом приняла мобильник, приложила к уху и тихонько вздохнула, настраиваясь.

— Алло?

— Солнышко, будь осторожна, ладно? — снова раздался голос мамы, но уже намного спокойнее, даже повеселевший. — У тебя хорошие друзья. Ни в коем случае не теряй их из виду и заряди свой телефон. Не забывай звонить! Мы всё-таки волнуемся. Хорошо?

— Конечно.

— Удачно вам отдохнуть! Приедешь — расскажешь. Ну, всё, не буду мешать, пока!

— Пока, — уже глухо сказала я и быстро положила трубку.

Некоторое время я дышала настолько тяжёлым воздухом, что у меня даже закружилась голова.

— Правду им не расскажешь — ты же понимаешь, — донёсся голос Артёма. — Но не переживай…

— Спасём подруг, и там будет видно, — твёрдо произнесла я и отвернулась к окну, закрыв глаза.

Анжелика чувствовала чьи-то прикосновения и слышала голоса, но их огромное количество сливалось в какой-то один улей, и понять что-либо оказывалось невозможным. Девушка не любила безжизненный гул, если только, конечно, это не фанаты группы, от которой она сама в восторге.

— Анжи, приходи уже в себя, — вдруг смогла разобрать девушка.

И более того она узнала голос Луизы, хоть и с трудом: он был немного грустным, уставшим и напуганным. Анжелика открыла глаза и увидела подругу. Та грустно улыбнулась.

— Как себя чувствуешь?

Анжелика приподнялась и вдруг поняла, что её руки что-то крепко держало за спиной. Запястья немного болели.

— В голове шум, — призналась она, чувствуя слабость.

— Да-а, после снотворного вполне возможно, — вдруг раздался голос Оксилии.

Девушка выглядела не так хорошо, как обычно: растрёпанные волосы, виноватый взгляд. Её руки также были связаны за спиной.

— Довольно действенно, — скривился сидящий тут же Эрик, хмуро сведя брови к переносице. — У меня голова разрывается. И я не могу воспользоваться своими силами, дамы. Простите.

Эрик, обычно весёлый рыжий юноша, с любопытством осматривал машину, несмотря на плохое освещение. Он сам не мог понять, то ли ему любопытно, то ли тревожно. А может, страшно любопытно.