Я смотрела на своё отражение и не могла поверить в то, что видела, как и не могла понять, кто это. Неужели я, но уже в виде прекрасной женщины? Я видела себя в будущем?

— Ты очень похожа на свою мать, — тихо произнёс Аластер, о котором я успела благополучно позабыть. — Больше, чем кто-либо.

— Вы знаете мою маму? — я всё же смогла связать несколько слов и составить из них предложение.

— Когда-то знал.

Я постаралась оставить своё лицо беспристрастным, на самом деле прекрасно понимая, что этого не могло быть. Если только моя мама не лгала мне о существовании этого мира.

— Пора взяться за дело, — уже более равнодушно произнёс лже-Грэй. — Ты здесь не для того, чтобы рассматривать себя в отражении. — Я тут же отошла от зеркала, всё ещё шокированная от происходящих событий, и с ожиданием повернулась к Великому. — У нас есть предложение к тебе. Помниться, мы наказали тебе и твоим подругам найти Артефакты. Но мы изначально понимали, что у вас не получится их отыскать. Мы лишь хотели проверить вас, узнать ваши возможности, в частности нас интересовали твои подруги. Видишь ли, ещё ни разу до этого лишённые, люди с Земли, не получали магических способностей, и тем более таких могущественных и редких, как четыре стихии.

От этих слов я невольно переступила с ноги на ногу, думая о своих силах: сразу несколько стихий. Страшно подумать, какое испытание они бы мне дали, если бы знали о них, раз подругам так досталось.

— Нам необходимо, чтобы ты отправилась в Лонакар, город эльфов, — я ощутила внезапный прилив сил и навострила уши, — и встретилась с их королевой Эллаей. Она знает кое-что об Артефактах, точнее об одном из трёх. Нам нужно, чтобы ты выяснила это. Взамен мы сделаем всё, что ты захочешь. Ad igne ignem — от огня огонь[5]. Если хочешь, мы вернём тебя и твоих подруг на Землю и не будем тревожить вас, но в этом случае, будь уверена, что это не навсегда. Хранители стихий отныне навсегда связаны с Ялмезом из-за своих сил. Мы лишь дадим им время повзрослеть. Или вы можете все остаться здесь, на Ялмезе, и никто тебя не изгонит.

Данное предложение звучало заманчиво и в некотором роде выгодно для меня. Я помнила, что Великим нельзя отдавать Артефакты, ибо последние очень могущественные и потому опасные в недобрых руках. Но стоит заметить, что за всё время общения с Великими, нахождения рядом с ними я не заметила ничего дурного с их стороны. Но они не могли быть настолько идеальными. Именно это и настораживало меня.

Мне было выгодно узнать про Артефакт, чтобы, если что, скрыть его от Великих, так что я смела думать, что смогу одурачить Трёх Магов. По крайней мере, буду надеяться на это и очень стараться.

— Могли бы мы, как и до этого, свободно перемещаться с Земли на Ялмез, если я выполню ваше поручение? — аккуратно поинтересовалась я, потирая потные ладони друг о друга, и незамедлительно дополнила: — И вы оставите нас в покое, никого не изгоните.

Лже-Грэй улыбнулся вновь, широко и с насмешкой, которая не свойственна моему учителю. Великий элегантно снял цилиндр с головы и довольно неприятно ответил:

— Как будет угодно, юная Кэтрин.

В этот момент я сильно пожалела о своих словах, не зная толковой причины. Здесь точно что-то было не так. Но это не означало, что я струсила. Сделаю всё так, как сама задумала, и в этом, я решила, мне поможет мой друг Артём.

— Что именно мне надо будет спросить у королевы в Лонакаре? — спросила я. — О каком Артефакте?

— Об это узнаешь в самом городе, — тут же ответил Великий Маг. — Не сомневайся.

Не успела я ни возразить, ни вообще хоть что-нибудь сказать, как перед глазами всё поплыло, почернело, и я провалилась назад в кромешную пустоту.

[1] Pia fraus. Vulpes pilum mutat, non mores (лат.) — Святая ложь. Лиса меняет шерсть, но не нрав;

[2] Vere scire est per causas scire (лат.) — подлинное знание — в познании причины;

[3] Nemo amat, quos timet (лат.) — никто не любит тех, кого боится.

[4] Veteres (лат.) — друзья.

[5] Т. е. услуга за услугу.

Длинная мягкая бесцветная софа была покрыта толстым слоем пыли, но украшавшие её драгоценные камни блистали даже спустя время: изумруды, рубины, алмазы, сапфиры. Потемневший низкий журнальный столик с росписью спрятанных в бутоны и поникших цветов некогда был ослепительно ярким, как и посеревшие с годами зелёные обои, которые иногда переливались разными цветами кристаллов. С потолка свисала скромная алмазная люстра с едва горевшими свечами, освещая заброшенную комнату.

Артём подошёл к овальному антикварному мутному от слоя пыли зеркалу, укрытому огромным скоплением различных размеров корней, словно сгруппировавшиеся змеи, и едва ли различил какое-то совсем размытое отражение. На деревянном расписном полу отпечатался его след: там, куда ступала его нога, грузная пыль была легко отброшена в сторону.

Юноша в этой комнате находился впервые и никак не мог понять, откуда она могла взяться, кто её сделал и куда исчезли хозяева, раз помещение настолько потускнело. В некоторых местах даже можно было различить маленьких пыльгрызов, нашедших здесь золотую жилу.